Верный паж госпожи
Шрифт:
– Припаркуйся! – скомандовал Рашпиль.
Водитель нашел возле тротуара кусочек свободного места и остановился.
– Вот он, голубчик!
Тина проследила за взглядом старого авторитета и увидела припаркованный на противоположной стороне улицы черный «Порше Кайенн». Хотя таких автомобилей в Москве немало, она почему-то не сомневалась, что это – машина Леонида.
– А вот и второй! – удовлетворенно проговорил Рашпиль.
Метрах в ста от черного «Кайенна» остановилась темно-зеленая «Ауди».
Рашпиль достал из кармана в спинке переднего сиденья бинокль,
Леонид увидел, как в сотне метров от него остановилась «Ауди». Он достал мобильник, набрал хорошо знакомый номер.
– Я на месте.
– А бумаги? – отозвался низкий голос с характерной уголовной растяжкой.
Это был уголовник, отзывавшийся на странную кличку Музиль. Именно он неделю назад подошел к Леониду на какой-то тусовке и, зловеще улыбаясь кривым ртом, передал привет от Савицкого.
– Помнишь такого? – спросил он, когда Леонид от неожиданности вздрогнул.
Как часто он представлял себе, что это случится! Но прошло десять лет, и он уверил себя, что Савицкий, конечно, давно умер на зоне. Неподготовленному человеку там не выжить, для этого надо обладать волчьей хваткой матерых уголовников. Однако Леонид заранее принял кое-какие меры. Не для того он десять лет строил свой бизнес, чтобы лишиться всего теперь, испугавшись волчьей ухмылки!
Савицкий оказался жив, да еще и приобрел за десять лет на зоне кой-какой авторитет и оброс уголовными связями. И теперь захотел мстить. Но не просто убить его, Леонида, а отнять у него деньги. Надо сказать, они хорошо подготовились. Криворотый Музиль, а следовательно, и Савицкий успел за короткое время узнать про Леонида все. Как обстоят его дела, сколько денег на счету, во сколько оценивают его бизнес. Узнал все про Тину, повертелся вокруг нее. А потом явился, не скрываясь, в ночной клуб и дал понять Леониду, что Савицкий пойдет на все, чтобы получить то, что, как он думал, принадлежит ему по праву. Да этого еще мало, присовокупил Музиль, чтобы десять лет зоны компенсировать…
Леонид растерялся только в первый момент, а потом пришел в ярость. Он так долго обхаживал эту жирную корову Севастьянову, чтобы получить выгодный заказ, если все удастся, он выйдет совершенно на другой уровень. Ему есть за что бороться, сказал себе Леонид, глядя в глаза своему криворотому собеседнику, так просто они его не возьмут.
Пока все шло по его плану, думал сейчас Леонид.
– При мне бумаги. Ты лучше скажи, где моя женщина? – Он изобразил в голосе тревогу.
– Здесь она, здесь! Отдашь бумаги – получишь ее, живую и невредимую! Ты мне бумаги, я тебе – мобильник, она будет на связи!
Леонид взглянул на часы, откашлялся и проговорил, понизив голос:
– Отсчет пошел! Встречаемся на середине, как договорились…
Он откинул резиновый коврик на дне машины, достал из углубления плоский кожаный чемоданчик, открыл дверцу «Кайенна» и выбрался на тротуар.
Они вышли из своих машин одновременно и двинулись навстречу друг другу по людной улице – Леонид с чемоданчиком в руке и человек с широко расставленными глазами и странным, перекошенным
Мимо них непрерывным потоком текла московская толпа – озабоченные деловые люди, жизнерадостные студенты, озирающиеся по сторонам туристы. Но эти двое ни на кого не обращали внимания, они следили только друг за другом и сближались, как сближаются два дуэлянта, держа палец на спусковом крючке.
Они встретились ровно на полпути между машинами, чуть соприкоснулись рукавами. Леонид разжал руку, сжимающую чемоданчик, и Музиль тотчас подхватил его, в обмен вложив в руку Леонида мобильный телефон.
Никто из окружающих не заметил этого обмена.
Леонид прошел еще метров двадцать и остановился возле неприметного серого «Рено», которое оставил здесь два часа назад. Открыв дверцу машины, он настороженно оглянулся и проследил взглядом за криворотым. Тот тоже подстраховался и теперь открывал дверцу черного «Опеля».
Но в тот момент, когда он уже хотел бросить на сиденье кожаный чемоданчик, его схватили за локти сильные руки.
– ФСКН! – проговорил в спину криворотого уверенный голос. – Федеральная служба контроля оборота наркотиков!
– В чем дело?! – прохрипел криворотый, пытаясь высвободиться.
– А это мы сейчас узнаем, гражданин Музыка! Руки на крышу машины, ноги расставить!
Криворотый подчинился, и один из наркополицейских тщательно обшарил его одежду. Двое других стояли рядом, карауля каждое его движение.
– Это ваш чемоданчик? Откройте его!
– Какого черта?! – криворотый, тяжело дыша, вертел головой.
– Откройте! – жестко повторил старший группы, добавив в голос металла.
Криворотый неохотно подчинился, отжал замок, откинул крышку чемоданчика…
Перед ним лежали несколько плоских пакетиков с белым порошком.
– Будем составлять протокол изъятия! – удовлетворенно проговорил наркополицейский, защелкивая на запястьях криворотого стальные браслеты.
– Ах, Леня, сволочь! – прошипел тот и посмотрел в ту сторону, куда после обмена ушел Леонид.
Толпа на мгновение расступилась, их взгляды встретились, и в глазах Леонида криворотый прочитал торжество.
«Вот так-то, – думал Леонид, – здесь тебе не зона. И я не шестерка, чтобы по твоим приказам бегать. Никто просто так вам ничего не отдаст, у меня тоже связи имеются, не зря столько лет в Москве живу! А то ишь вылезли со свиным рылом в калашный ряд! Будешь теперь знать, что место твое – у параши!»
Тут он заметил, что криворотый, несмотря на свое незавидное положение, не сумел погасить в своем взгляде мстительный огонек.
Перехватив взгляд криворотого, Леонид насторожился. Он покосился на мобильный телефон, который все еще сжимал в руке, и принял мгновенное решение. Прежде чем сесть в машину, сделал несколько шагов в сторону и бросил мобильник в урну.
Не успел он сесть в машину и уехать, как к урне подскочил колоритный бомж – небритый дядька неопределенного возраста в грязном борцовском кимоно поверх заношенного свитера и в яркой вязаной шапке на косматых, давно нечесаных и немытых волосах.