Верный садовник. Мудрая сказка о том, что никогда не умрет

Эстес Кларисса Пинкола

И так оно и будет.

Молитва

Ни за что не давай столкнуть себя в бездну.

Ну а если не смог удержаться —

Ни

за что не мирись с паденьем.

Если сил нет найти путь из бездны —

Как истерзанный голодом нищий, в молитве

Чашей к небу сердце свое вознеси —

И наполнится чаша: откроется путь.

Даже если опять ты низринешься в бездну,

Даже если отнимут надежду

найти путь назад —

Никому не отнять у тебя эту чашу,

Не заставить отречься от неба.

Лишиться их может

Только тот, кто предал себя,

Только тот, кто смирился с паденьем.

Сердце — нить путеводная,

Зеркало мук и страданий,

Без него не найти путь из бездны.

Кто не знал этих мук, не был в бездне —

Не поймет и мою молитву.

К. П. Эстес

Благодарности

Эта книга написана в стиле волшебной сказки — на этом языке говорили в семье,

где я провела свое детство. Именно поэтому в ней появляются «отец», «старик», «дитя», «дерево», «поле». Как и в волшебных сказках, многие члены моей приемной семьи и поныне живут в том времени и пространстве, которые доступны только в воспоминаниях: в годы войны, которой дали издевательски-циничное наименование «европейский театр», а также в конце сороковых и в пятидесятых в суровых и прекрасных северных лесах Америки.

Написать об этих временах мне помогает извлекаемая из глубин памяти любовь к поэзии, — любовь, которая столь свойственна мадьярам и которая была впитана мною в глубоком детстве, — простой ритм повествования, сплетающий воедино наши песни, стихи, предания и песнопения наших семейных целителей и рассказчиков.

За эту возможность я прежде всего хотела бы поблагодарить моих дорогих приемных родителей, Йозефа и Марушку, а также их восемнадцать братьев и сестер, с одним из которых — дядюшкой Зоваром — мы были особенно близки. Все они — включая их супругов и свояков, равно как и тех наших родственников, которых мы потеряли во время многочисленных войн и эпидемий — и составляют мою семью, насчитывавшую шестьдесят два человека.

Десятеро представителей старшего поколения, которым сейчас по восемьдесят-девяносто лет, слава Богу, живы до сих пор. И они, и те, кто ныне покоится с миром, для меня всегда живее всех живых, и я превозношу их, благодарю их и преклоняюсь перед ними. Поистине — таких, как они, больше нет и уже не будет на земле.

Кроме того, мои благодарности Тому Грэйди, который понимал, что для детей все дяди — гиганты; Кипу Котцену — за его бесконечную доброту ко мне; моя признательнось за бесконечную любовь и терпение — Ти-Джею, Хуану, Люси, Вирджинии, Шери, Чарли и Лоис. Всем им огромное спасибо. Наконец, особая благодарность — НедуЛивитту, который, не побоюсь сказать, вершит судьбы неба и земли.