Вероника Спидвелл. Интригующее начало
Шрифт:
Ликование, которое он изо всех сил пытался скрыть, слегка померкло. Он совсем не хотел выпускать меня из виду, но я не оставила ему выбора. Моя история о несварении желудка была до боли банальной, но леди не могла признаться в подобных вещах джентльмену без острой необходимости. Все правила поведения и этикета диктовали ему единственный ответ, и он меня не разочаровал.
– Конечно, – повторил он. – Я сейчас же пойду в буфет и буду дожидаться вас у дамской комнаты. Не уходите оттуда без меня.
Я заверила его, что так и поступлю, но в ту же секунду, как он повернулся ко мне спиной и направился в сторону
– Черт побери, вы почти вовремя! – взорвался он при виде меня. – Проклятье, где вы пропадали?!
Я холодно ему улыбнулась.
– Небольшие проблемы со шляпкой, но сейчас все в полном порядке, – заверила я его и незаметно убрала в карман карточку мистера де Клэра.
Мистер Стокер схватил меня за руку и подтолкнул вперед, подсадив в вагон движущегося поезда. Он вскочил туда вслед за мной, и, обернувшись и посмотрев поверх его плеча, я увидела, как на платформу выскочил мистер де Клэр, с лицом, пылающим от гнева и осознания сорванных планов. Я улыбнулась ему, но сдержалась и не стала махать. Это было бы уже неприлично.
Мы нашли пустое купе, мистер Стокер крепко запер дверь, а я сразу удобно там расположилась. Теперь, когда у меня было время обдумать свое поведение, мне показалось очень интересным то, что инстинктивно я выбрала компанию мистера Стокера, вместо того чтобы воспользоваться случаем ускользнуть от него. Делом одной минуты было бы обратиться за помощью к проходящему мимо полисмену или принять предложение поддержки от мистера де Клэра.
Но к чему бы это привело? Моему подсознанию сразу было ясно то, что я только сейчас сумела осмыслить логически: если бы я прибегла к помощи властей, нашему приключению пришел бы конец. Стремительное бегство из Лондона закончилось бы, даже не начавшись. Очевидно, мистер Стокер боялся узнавания по причинам, о которых я пока ничего не знала. Его настойчивое желание действовать в одиночку, без сомнения, было продиктовано веской причиной, которую я страстно желала узнать. Я также помнила о безусловном доверии к нему барона, которое возникло благодаря долгому знакомству с этим человеком. Конечно, я была в состоянии сама о себе позаботиться, но мне показалось, что мудрее будет следовать курсу, избранному для меня бароном. Вероятно, он знал мистера де Клэра и все же предпочел оставить меня у мистера Стокера.
Но почему же тогда мне не хочется делиться с мистером Стокером историей о встрече с де Клэром на вокзале? Наверное, мне следовало рассказать обо всем начистоту, но меня раздражало то, что мистер Стокер настаивал на строжайшей секретности. Он даже не рассказал мне, куда мы направляемся, и, пока он упорно хранил многое в тайне, я сочла себя вправе тоже иметь свои секреты. К тому же, подумала я, если мистер Стокер окажется неудовлетворительным спутником для приключений, у меня теперь есть возможность от него избавиться. Я могла позволить себе доверять ему до тех пор, пока он не подаст мне повода этого не делать, – эта мысль меня очень
Глава восьмая
– Эх, знала бы я, что нам предстоит долгая поездка на поезде, взяла бы с собой больше еды, – размышляла я вслух, копаясь в сумке. – И вам не стоило тратиться на первый класс, я прекрасно чувствовала бы себя и в третьем. Кстати, в некоторых отдаленных регионах Восточной Европы нет этого разделения вагонов на классы.
Мистер Стокер вглядывался в городские огни за окном с решительной напряженностью, но заметно расслабился, как только столица осталась позади.
– В третьем классе не бывает уединения, – напомнил он мне.
– А нам нужно уединение?
Он не ответил, и между нами повисла тишина, тяжелая и неприятная, и я подумала, что сойду с ума, если она будет тянуться в течение всей поездки. Он до сих пор так и не сказал мне, куда мы направляемся, и эта неопределенность нервировала. Мое раздражение требовало какого-то выхода, а по опыту я знала, что мужчин можно разговорить, если нажать на верный рычаг. С мистером Стокером, по моему предположению, гнев должен был сыграть нужную роль, и я решила немного разжечь его темперамент, надеясь, что это поможет мне выяснить его слабые места и выгодно их использовать.
– Должна признать, мистер Стокер, это уже что-то. Мне казалось, что вы совершенно безынициативны, но теперь я с радостью убедилась, что была неправа. Думаю, у вас есть все шансы добиться большого успеха в жизни, если продолжите в том же духе. Конечно, может показаться, что вам стоило бы направить свою энергию на что-то более полезное и безопасное, чем преступное похищение, но для начала и это неплохо.
Я мило ему улыбнулась, а он хмуро посмотрел на меня со своего сиденья напротив. Я была совершенно удовлетворена тем, как быстро он разозлился, и сразу запомнила это на будущее.
– Я все никак не могу понять, вы самая храбрая женщина, которую я только встречал в жизни, или самая глупая, – сказал он язвительно. – Вы должны быть напуганы до смерти, дрожать от страха и рыдать на полу, а вместо этого вы меня оскорбляете.
– Ну что вы! Это был искренний комплимент, – заверила я его. – Ваше поведение продемонстрировало мне храбрый дух и изобретательный ум – два качества, которые объединяют всех исследователей. А что касается вашего замечания, почему я должна быть напугана? Мне придает уверенности чистая совесть, мистер Стокер. Знаю, что не имею никакого отношения к несчастью, постигшему барона, и думаю, что и вы это понимаете. Скорее всего, это временное помутнение рассудка, минутный каприз. Благоразумие должно к вам со временем вернуться, и тогда все станет по-другому. А пока, думаю, лучшей стратегией для меня будет спокойное согласие; так ведут себя с лунатиками или сумасшедшими.
– Думаете, я сошел с ума?
– Вы только что меня похитили, – заметила я резонно. – Знаю, само по себе это нельзя считать сумасшествием, но вы не можете отрицать, что это выглядит немного странно.
Я не потрудилась объяснять, что это не вполне можно назвать настоящим похищением, ведь очевидно, что я нахожусь здесь по собственной воле. Я могла бы сбежать от него уже раз десять, но мне показалось невежливым ему на это указывать как раз тогда, когда он решил, что так мастерски меня здесь удерживает.