Вероника
Шрифт:
Инга не ошиблась.
— Можешь приехать к нам в общагу?
— А это удобно? — на всякий случай помялась она.
Сашка подтвердил — да, удобно. Его соседа Коли сейчас нет дома, и разговору никто не помешает. Сдержав возглас ликования, Инга положила трубку.
Она бросилась в ванную наводить макияж, на ходу продумывая детали костюма. Минут через сорок она уже стояла у дверей общежития, пытаясь отряхнуть перчаткой воду с мехового воротника. Сашка, перед этим лихорадочно наводивший в комнате подобие порядка, показался Инге неотесанным взъерошенным Иванушкой-дурачком. Но она лишь застенчиво улыбнулась на его «Привет». Полчаса спустя Инга
Сашка совершенно обалдел от потока флирта, обрушившегося на него среди ясного дня.
По правде говоря, Сашка не был избалован вниманием женского пола. В компаниях и на вечеринках он добровольно брал на себя роль шута, дабы не чувствовать себя лишним. Последняя вечеринка не была исключением. У него и в мыслях не было приударить за яркой и, как ему показалось, заносчивой Никиной сестрой. Теперь же ему казалось, что все именно так и было: всю вечеринку он наблюдал только эту белокурую головку и шутовством своим занимался ради нее, и бутылочку норовил крутнуть так, чтобы горлышко остановилось на ней! А не звонил только потому, что страдает извечным комплексом провинциала — она-то москвичка, а он из-под Курска с явно выраженным южным мягким "г". Но она уже смирилась и с его милым "г", и с веснушками под глазами. Потому что это «как удар молнии». Так и заявила: «Как удар молнии». И он поверил.
Когда пришел Коля, то увидел следующую картину: Инга сидит на кровати и держит за руку Сашку, который притулился на коврике у ее ног на полу. Коля вошел, и все Ингино существо рванулось ему навстречу. Вся ее бестелесная сущность. Ингу обожгла его белозубая улыбка и пятна румянца на щеках. Но она ничем не выдала себя. Она мужественно держала за руку этого недомерка Сашку, и в глазах ее, как и полагается, плавилась нежность.
В Коли-Сашиной комнате она быстро стала гостем номер один. Причем появлялась она именно тогда, когда Коля оказывался дома, или же за полчаса до его возвращения. Едва Коля делал благородную попытку оставить их одних, Инга хватала его за руку и начинала что-нибудь торопливо рассказывать о Нике.
Коля, естественно, оставался, и вечер продолжался втроем — Сашка сидел рядом с Ингой, обхватив ее обеими лапами, сама же Инга, обращенная к Коле, как подсолнух к солнцу, будто бы ненароком дотрагивалась рукой до его холена, то хватала пальцами его запястье и почти шепотом спрашивала его о чувствах к любимой сестре. Или же задавала вдруг вопрос совершенно отвлеченный, но слушала настолько внимательно, что Коля не мог встать и уйти. К тому моменту, когда назрела острая необходимость перейти к решительным действиям, Сашка оказался по уши влюблен в нее, а она не уставала убеждать его в ответных чувствах. Осталось несколько дней до возвращения Ники. Инга позвонила Коле и тихим, с придыханием, голосом попросила о встрече.
— Мне нужно поговорить с тобой.., о Саше… — Голос ее прошелестел и растаял. Договорились встретиться у памятника Пушкину. Коля пришел с цветами. И с внимательным своим серо-мраморным взглядом. То, что для Коли было естественным как дышать — прийти
Ей хотелось знать, что там делают его руки в карманах, хотелось потрогать каждый палец! Ей хотелось… ой, как хотелось, чтобы его глаза смотрели не на шеренги цветных огней и не в окна витрин, а лишь на нее! Но она была терпелива. Они сели на спинку скамейки в сквере, и тогда Коля напомнил:
— Ты хотела поговорить о Саше?
— Да… Саша замечательный.
— На самом деле он мировой парень. И он тебя любит, я это точно знаю.
— И все же, Коля, я хочу попросить тебя… не оставлять нас с Сашей наедине.
Коля молчал. Инга тоже замолчала «смущенно». Сидела, разглядывая носы своих австрийских сапожек. Возникло напряжение в разговоре, которого так не хватало!
Инга мысленно поставила себе пятерку — есть! Она смутила его!
— Почему? — последовал наконец законный вопрос Этот вопрос лизнул ей ухо, достал до самого нутра.
— Понимаешь… Мне очень нравится Саша, он хороший, но я… Как бы это тебе сказать? Я глупая. Я, наверное, зря затеяла этот разговор.
Инга вновь замолчала, слушая Колино ровное дыхание. Он молчал оттого, что боялся ляпнуть что-нибудь не то. Она тянула паузу.
— Дело в том.., что я.., боюсь близости.
Коля повернул голову и посмотрел на нее. Она знала, что теперь он ничего не спросит, зато станет с интересом разглядывать ее профиль, ибо после такого признания нельзя не посмотреть на человека без интереса. А профиль у нее безупречный, пусть смотрит.
— У меня уже был мужчина, и… О, это было ужасно. Я не могу тебе об этом рассказывать!
— Не надо, не рассказывай, — поторопился вставить Коля. — Но почему ты думаешь, что Сашка…
— Ничего не говори! Я знаю, я мнительная! Возможно, с другим мужчиной все будет по-другому, ты прав… А если нет? Я так привязалась к Саше, что боюсь разочарования. Я запуталась, я не знаю что делать, Коля, помоги мне!
Инга очень естественно расплакалась, а Коля, само собой, кинулся ее утешать, вытирать сопли-слезы, пытался смешить и увести от опасной темы куда-нибудь подальше. Он и не подозревал, что существуют подобные проблемы, и на самом деле не ведал, как тут можно помочь. Но интимное признание сделало свое дело — он уже не прятал руки в карманах, а держал Ингу под локоть. Теперь они шли, касаясь плечами. Потом ему таки удалось отвлечь Ингу от невеселых мыслей — они поехали кататься на метро. Коля упомянул, что ездит на работу как раз по этой линии.
— Где ты работаешь? — спросила Инга, тесно прижимаясь к нему в толчее вагона.
— В детском саду, сторожем.
Инга ускоренно соображала. На последней реплике было бы естественно посмеяться немножко. Коля — и детский сад. Но она решила не совершать банальностей. На ее милое личико легла легкая тень. Глаза наполнились ностальгией по невозвратному.
— Ты не поверишь, Коля, но я никогда не бывала в детском саду. Ни разу в жизни.
— Да ты что? — искренне удивился он. Коллективист по натуре, Коля был уверен, что каждый ребенок обязан пройти через детсад.