Верой и правдой
Шрифт:
А теперь давай самое важное, — нахмурился маршал, — смогут они пробить нашу стену или нет?
Гоблин оторвался от катапульт и окинул прищуренным взглядом стену. Не удовлетворившись осмотром, он спустился с башни на куртину и в нескольких местах поковырял кладку острием кинжала.
— Тридцатикилограммовым ядрам понадобится не меньше двух месяцев, — высказал он свое мнение последовавшему за ним барону Годфри. — Но пятидесятикилограммовые ядра управятся дней за восемь—десять.
Маршал невесело призадумался.
А ты уверен, что они способны стрелять пятидесятикилограммовыми
Они способны стрелять и восьмидесятикилограммовыми, — мрачно отозвался гоблин. — Но для этого им придется подойти уж слишком близко, и мы сможем без особого труда расстрелять катапульты баллистами. Конечно, это все только приблизительно. Лишь когда они начнут стрелять, я смогу дать более точную оценку. Однако уже сейчас могу с уверенностью утверждать, что эти катапульты представляют для нас смертельную опасность. И проем в стене — это только дело времени.
Маршал переглянулся с графом Лондейлом.
Что скажете, граф? — спросил он.
Когда станет ясно, где они захотят сделать проем, можно будет спешно начать укреплять стену в этом месте с внутренней стороны, — предложил граф.
Это задержит их максимум еще на один день, — мотнул головой Бруно. — Свежую кладку катапульты разнесут вдребезги без особого труда.
Да, это так, — согласился с ним маршал. — Поэтому поступим по-другому. Как только наметится участок прорыва, начнем выстраивать защитный рубеж позади него, прямо на городских улицах. До восьмого чертополоха девятнадцать дней. На крайний случай свяжем их боями в городе и постараемся продержаться, — принял он решение и начал отдавать распоряжения: — Граф, нам с вами нужно срочно вернуться в штаб и разработать план уличной обороны. Бруно, останешься здесь до тех пор, пока не будешь знать об этих катапультах все, что нам нужно. А ты, капитан, — повернулся маршал к Рустаму, — убери своих людей на нижние ярусы башен, от греха подальше. И оставь на куртинах только сторожевые посты. А когда эти бандуры начнут стрелять, первый же снаряд, который попадет тебе в руки, взвесишь и немедленно доложишь в штаб.
Куртина к северу от западных ворот обезлюдела, лишь десяток сторожевых со строгим сержантом сиротливо стояли на своих позициях. Да еще Рустам с Гартом, сопровождавшие гоблина Бруно, выведшего их именно сюда после произведенных им расчетов.
— Брешь будут пробивать здесь, — уверенно заявил офицерам гоблин, после того как первые выпущенные катапультами ядра зарылись в землю со значительным недолетом. — Конечно, это только предварительно, но пока, во всяком случае, все катапульты нацелены именно сюда.
Еще несколько ядер взрыхлили почву, не долетев даже до рва.
Если они будут стрелять так и дальше, то беспокоиться нам особо не о чем, — заметил Рустам.
Это временно, — поморщился гоблин. — Сейчас они пристреляются, и тогда здесь будет довольно жарко.
Но и следующие залпы вопреки его прогнозам оказались не лучше первых. Рустам многозначительно хмыкнул:
— Они уже третий час стреляют, а у меня еще нет ядра, которое я смог бы взвесить.
Озадаченный гоблин потеребил пальцем бровь. Он проводил недоуменным взглядом очередные не долетевшие камни и глубоко
Ага, — сказал он наконец, поднимая к небу палец, — понял, в чем тут дело. Катапульты, видимо, привезли наполовину разобранными, и теперь расчетам нужно больше времени на калибровку.
На что им нужно время? — прищурился Гарт.
На отладку, если по-простому, — отмахнулся гоблин. — А это значит, что радоваться нам не стоит. Скоро они все-таки пристреляются, и ты, капитан, получишь-таки свой снаряд.
Но время шло, а катапульты по-прежнему били внедолет. Уже стало темнеть, и Рустам с Гартом, признаться, даже заскучали. На куртине показался Фламенель — форма приведена в порядок, на поясе лишь короткий кинжал, а за спиной вещевой мешок.
Готов к отбытию в штаб, господин капитан, — доложил он, останавливаясь в четырех шагах от Рустама и образцово четко отдавая честь.
Давай без чинов, — предложил Рустам и улыбнулся, — ты как-никак уже почти капитан.
Это верно, — усмехнулся эльф, расслабляясь. — А с другой стороны, я же все-таки наемник, господ… то есть я хотел сказать, Рустам, — поправился он и продолжил: — Сегодня я капитан, завтра генерал, а послезавтра снова рядовой стрелок. Хотя это и не значит, что я не рад.
Ты это заслужил, — пожал плечами Рустам. — Надеюсь, когда будешь генералом, ты о нас не забудешь.
Не забуду, — серьезно ответил на его шутку эльф. — У меня большой опыт, ребята. И о людях, как о воинах, я всегда был не слишком высокого мнения. Но про вас, парни, скажу одно: если после окончания всей этой заварушки вы вляпаетесь еще куда-нибудь, то только свистните, и я буду тут как тут. А возможно — учтите, я говорю возможно, — я даже соглашусь поработать вместе с вами в долг. — Фламенель улыбнулся и, подобравшись, снова отдал честь: — А теперь разрешите отбыть в распоряжение гарнизонного шта…
Каменное ядро с грохотом снесло край крепостного зубца и смело со стены эльфийского наемника, оборвав его на полуслове. Изломанной куклой упал Фламенель на землю, а окровавленное ядро прокатилось дальше, застряв в конце концов в деревянной изгороди.
Вот и пристрелялись, — сухим голосом нарушил гоблин воцарившуюся на стене пронзительную тишину, — Теперь всем нужно быть начеку, камни посыплются только так.
Жалко парня, — сдавленно заметил Гарт, утирая ладонью холодный пот, выступивший на лбу, — хороший был мужик, хоть и эльф.
Черт! — выругался в сердцах Рустам, приходя в себя, и закричал: — Сторожевые, не спать! Наблюдайте за катапультами и извещайте криком об опасности! Гарт, пойдем, — сказал он другу уже вполголоса, — нужно позаботиться о Фламенеле и взвесить это чертово ядро.
— Шестьдесят килограммов — средний вес каменных ядер, — доложил Бруно маршалу. — Вчера они только пристреливались, сегодня уже лупят всерьез. При таких темпах еще пять-шесть дней, и можно идти на приступ.
После его слов в кабинете маршала стало тихо. Помимо гоблина и самого маршала в кабинете были вызванные на срочный совет граф Лондейл и сэр Злотарь. Врывавшийся в окно ветер теребил огни свеч и играл на стенах всполохами теней, в которых собравшимся чудились отблески приближавшегося ада.