Вероятность возвышения

Ануфриев Вячеслав

— Ч-что с ней? — взволнованная Лилия присела рядом с бывшей наставницей и перевернула её на спину. Положила руки на тело и прислушалась. — Сердце не бьётся! Вы убили её?!

Не отвечая, присел рядом, вглядываясь в ауру лежащей. Фирса умирала прямо на глазах, и парализация тут была уже не при чём. Создал «великое исцеление» и использовал на целительнице. Сидящая рядом Лилия ахнула от удивления, прикрыв рот, поскольку явно рассмотрела не только сам конструкт, но и скорость его создания. Никто другой ничего не заметил, магическое видение есть далеко не у всех. Конструкт не помог, и это могло быть только в одном случае.

— Она сама себя убивает, магия тут бессильна, — с сожалением поведал я собравшимся. Лилия смотрела на свою

бывшую наставницу со смесью облегчения, сожаления и страха, если я правильно определил. Когда разных эмоций много одномоментно, опознать их становится сложнее и нельзя быть уверенным в правильности. Сомневаюсь, что они хорошо ладили, так что она доставит проблем в дальнейшем. Карла, вместо того, чтобы задавать вопросы, попросила всех удалиться и сохранять молчание о произошедшем. Когда мы остались вдвоём, она хладнокровно велела мне избавиться от тела и идти в её кабинет, после чего вышла. У меня сложилось впечатление, что Верховная уже сложила факты воедино и поняла, что двигало Фирсой, зачем она стремилась занять её место и почему так странно погибла.

Применив редко используемый по причине сложности и низкой эффективности конструкт «вытягивание жизни», я довольно быстро превратил тело в иссохшую мумию. После ночного улучшения, в котором симбионт успешно интегрировал в меня базу стыренных ещё у Арины конструктов, причём, их улучшенные версии, я теперь с лёгкостью применял то, что раньше казалось мне невероятно сложным. Безо всяких многолетних тренировок, без каких-либо трудностей, словно делал это всю жизнь. Вспоминая, как всего несколько дней назад я задумывался над тем, выживу ли, а теперь с лёгкостью превосхожу любую целительницу Оплота, удивляясь при этом поворотам судьбы, я сложил куски получившейся мумии в заранее припасённый, сложенный и засунутый в карман мешок. Вынести его за пределы кольца зданий и выкинуть содержимое в небольшой пруд неподалёку от стен, много времени не заняло. Жалости к той, кто ещё недавно была живее живых, у меня не было никакой. Хороший человек не будет пытаться убить ни в чём не повинных людей, тем более, что её погашение даже не моих рук дело. А если учесть, что эта идиотка действовала не по своей воле, то это вовсе низводит её из разряда разумных до статуса живого инструмента, который жалеть бессмысленно. Через полчаса я уже садился на знакомый стул в кабинете новоизбранной Верховной.

— Поздравляю с победой в избирании, которой не случилось бы без полной и всеобъемлющей поддержки, — пошутил, чтобы разрядить обстановку. По хмурому взгляду собеседницы понял, что лучше бы промолчал. Что поделать, мой недостаток ещё с прошлой жизни — идиотские шутки не всегда к месту.

— Когда ты понял? — мрачно осведомилась Карла. — Нет, лучше расскажи всё сначала, я сама решу, как теперь быть.

— Как ты наверно уже догадалась, у Фирсы изначально была цель сместить тебя, — начал я неторопливо, припоминая связь событий. — Когда она узнала обо мне кое-что странное, мои способности и новое место жительства, она решила избавиться от меня, как от возможной помехи её планам. Вот только сильно недооценила мои возможности, поскольку в мою связь с Дитой она не верила. Когда она поняла, что все её планы рухнули, в её голове включилась заложенное разумниками Лангера предписание, убить себя в случае провала, прихватив по возможности как можно больше жертв.

— Хторова Лангерская империя, — прошептала Карла, закрыв глаза и потирая виски. — Что им нужно от Оплота? Зачем они хотят нас ослабить? А главное, почему именно сейчас?

— На последний вопрос я могу ответить, из-за Полыни Ривас, — я рассматривал потолок, откинув голову на спинку. Почему-то сильно хотелось чего-нибудь сожрать. Хотя неудивительно, последний раз я ел вчера, а уже миновала середина дня. — Лангерцы, узнав о том, что она будет заниматься обороной Оплота, решили помешать этому, и означать это может только одно — на Оплот готовится нападение, как водится,

в самый неудобный для его обороны момент. Если бы Фирсе удалась её миссия, нападение последовало бы через несколько дней, но теперь, после моего вмешательства, оно может и вовсе не произойти.

— Но нападение на Оплот это же война, — как-то вяло удивилась Верховная для такой новости. — Корона не оставит Оплот и Цитадель, любая агрессия и ответ не заставит себя ждать. Лангерская империя не сможет противопоставить столько магов, сколько есть у нас.

— Война обязательно будет, — грустно заверил я собеседницу, — и скорее всего, она будет совсем не такой, как кажется короне, как кажется Лангерцам, как кажется всем, кроме тех, кто будет стоять за этим конфликтом. Именно поэтому Менопрития не должна допускать конфликтов и гасить любое напряжение на границе. Если мы не вмешаемся в ход событий, грядущее будет мрачным.

— Мы? — насторожилась Карла. — Кого ты имеешь ввиду, говоря «Мы»?

— На этот вопрос я пока не могу тебе ответить, — пожал я плечами. — В мире всегда есть те, кому выгодно массовое убийство разумных, из-за чего войны никогда не исчезают полностью, и всегда есть те, кому для выгоды нужна мирная жизнь. Всё в мире происходит из-за выгоды. Так что всё просто, нужно объединить вторых и погасить как можно больше первых.

***

Покинув кабинет, я не спеша направил шаги туда, куда периодически влечёт абсолютно всех, вне зависимости от возраста, пола, взглядов на жизнь, и прочих разъединяющих факторов — к месту, где можно найти еду. Как по мне, в хторову задницу все эти интриги и происки. У меня есть куда более важные дела: спрятаться где-нибудь подальше от посторонних глаз и хорошенько потренироваться в своих новообретённых возможностях. Шутка ли, сил у меня, благодаря ночной переделке, ставшей возможной из-за полученной по божественной связи информации, прибавилось настолько, что аж страшновато. Надо срочно привыкать и осваиваться, тем более, что в голове Арины было множество бытовых конструктов, большинство которых также подверглись переделке, из-за чего получили новые эффекты и усилились.

Когда я принялся поглощать выделенную мне порцию вкуснейшего блюда, в очередной раз удивляясь, что ни разу здесь не видел никакого супа и вообще первых блюд, только вторые, ко мне опять подсела незваная гостья. Это уже становится своеобразной традицией, случаи, когда со мной не пытались поговорить в столовой, можно было пересчитать по пальцам одной руки. Можно было даже не прислушиваться к эмоциям вторженки, чтобы понять, насколько она раздражена.

— Я так больше не могу! — негромко, но с негодованием в голосе, заявила Юнхи. — Ты требуешь от меня невозможного! Этот твой Грон просто несносен! Если одно свидание я кое-как выдержала, то к концу второго мне хотелось задушить себя, лишь бы прекратить это!

— Не понимаю, что в простом общении такого сложного? — изумился я, даже не донеся ложку до рта. — Он приставал к тебе, что ли?

— О, всё намного хуже! — ярость в голосе красивой ульвийки ничуть не уменьшилась. — Помимо того, что мне неприятно общаться с людьми без гармонии, у него все разговоры сводятся либо к дракам, либо к посиделкам с дурманом, либо к женщинам. Представляешь, этот бестактная дубина рассказывал мне про женщин, которых он добивался! Я пыталась переводить разговор, но он вновь сводил беседу к этим темам!

— Ты не мне это говори, а ему, — не выдержал я поток жалоб, в очередной раз пропустив упоминание этой непонятной гармонии. Может, это способность к магии? — Пока не выскажешь, он ничего не узнает. Все проблемы в отношениях из-за молчания, всегда нужно делиться своими сложностями, а не замалчивать.

— Не надо меня учить тому, что я и так знаю! — Юнхи, казалось, разгневалась ещё сильнее. — Я пришла сказать, что сегодня с ним встречаться не буду, и считаю свои обязательства исполненными. Теперь ты должен принять участие в моём исследовании, как и обещал!