Версаль. Мечта короля
Шрифт:
Трава же привела Фабьена к рощице на другом краю луга.
Беглянка была там. Она лежала под миндалевидной ивой, свернувшись клубочком.
Шарлотта.
Маршаль сел рядом с девочкой и осторожно переложил ее к себе на колени. Судя по платью, густо пропитанному кровью, Шарлотту смертельно ранили.
Неожиданно веки девочки дрогнули, но глаза оставались закрытыми.
– Я умру? – едва слышно спросила она.
– Да, – со вздохом ответил Фабьен, не посмев ей солгать.
Шарлотта попыталась облизать пересохшие
– Вы можете мне помочь?
– Увы, нет. Но вы будете не одна.
На воротнике ее платья была брошь. Ослабевшие пальцы девочки трогали эту брошь. «Как четки перебирает», – подумал Фабьен. Он прислушался, подождал. Шарлотте оставалось совсем немного. Она в любой момент могла покинуть этот мир.
И вдруг глаза девочки открылись. Она посмотрела на Фабьена. В ее взгляде было блаженство и ужас.
– Я видела ангелов! – воскликнула она.
Ее тело как-то странно изогнулось, и Шарлотта испустила дух.
Герцог Кассельский разбудил громко храпевшего и пускающего слюни Монкура простым и безотказным способом: помочившись ему на лицо.
– Пес шелудивый! – забормотал спросонья Монкур, медленно выбираясь из сна. – Да я тебя сейчас прихлопну на месте!
Наконец его зрение обрело четкость, и Монкур увидел, кт'o оросил ему физиономию. Угрозы мигом прекратились.
– Заслужил, – сказал герцог Кассельский. – Ты вернулся мертвецки пьяным и не нашел лучшего места для опорожнения своего мочевого пузыря, чем угол моей кухни. Это ж надо так налакаться, чтобы уснуть прямо в очаге! Или ты предпочел бы оказаться зажаренным? Можешь считать мою струю штрафом за причиненный ущерб.
Монкур сел, размазывая по мокрым щекам сажу. Темные полосы могли бы сойти за боевую раскраску.
– Где… где наша доля?
– Получай, – ответил герцог Кассельский.
Он наклонился и влепил Монкуру звонкую пощечину.
– Достаточно? Или хочешь еще? Вы убили семью аристократов на большой дороге, а потом явились в мой замок, ища убежища?
– Она слышала мой голос, – сказал Монкур, пытаясь встать. – Она меня узнала.
– Как такое возможно?
– Сам не могу понять, но я не имел права рисковать.
Казалось, герцог Кассельский был в бешенстве.
– Ты убил семью аристократов на дороге, принадлежащей королю. Никого не пощадил.
– Убил, да не всех. Девчонка сбежала. Да только она ранена и долго не протянет.
– И ты не преследовал ее?
– Я решил, что не следует задерживаться.
Герцог Кассельский нагнулся к Монкуру и поморщился от запаха собственной мочи.
– Возвращайся и докончи начатое! Думаю, говорить она еще не разучилась?
– Ваша светлость, ну зачем мне туда возвращаться? Вы хотели хаоса. Мы вам его устроили. Подумайте сами! На подъезде к Версалю убили дворянскую семью. Кто из дворян рискнет последовать за Партене? Король очень скоро убедится в бессмысленности
– Пока этого не произошло, мне принадлежат лишь мои земли, – сказал герцог Кассельский. – И такой безмозглый убийца, как ты. Сам нагадил, сам и убирать будешь!
Достав из камзола мешочек с монетами, герцог швырнул деньги Монкуру.
Тело Шарлотты, завернутое в муслин, лежало на полу в кабинете Фабьена. Сам Фабьен сидел за письменным столом, составляя отчет по поводу убийства семьи Партене. Рядом стояла Лорена, скрестив руки на груди. Ее пальцы беспокойно двигались.
– Но при дворе должны знать, что бедняжка умерла, чтобы носить по ней траур, – сказала Лорена.
– Нет. Все полагают, что девочку застрелили вместе с родителями и братом. Весь двор только об этом и говорит.
– Да, но всем известно, что ее тела не нашли вместе с другими.
Фабьен отложил перо и посмотрел на свою помощницу:
– Это известно только мне, тебе и еще троим. И разумеется, тому, кто пытался убить Шарлотту. Он знает, что всего лишь ранил девчонку. Возможно, это заставит его совершить ошибку.
Под внимательными взглядами Бонтана и других министров Кольбер разложил на столе карту: на ней были отмечены объединения некоторых верных королю аристократов, а также тех, кто поддерживал герцога Кассельского.
– Кто еще откладывает приезд? – спросил Людовик.
– В общей сложности – четырнадцать семей, – доложил Кольбер. – Всем им, чтобы пуститься в дорогу, нужна гарантия, что они будут в безопасности.
Людовик взглянул на карту, потом на Кольбера. Лицо короля было напряженным.
– А хорошие вести у вас для меня есть? Как подвигается работа на новых конюшнях?
Кольбер прерывисто выдохнул:
– Ваше величество, работа… остановлена.
– Из-за чего на сей раз?
– Поставщики теперь крайне неохотно отправляют в Версаль свои товары. Все боятся, что их груз окажется добычей разбойников. Мы, со своей стороны, не можем платить им вперед и производим расчет, лишь когда товар прибывает на место.
– Стало быть… – Людовик опять склонился над картой, – на юге дворяне сохраняют спокойствие. На востоке трусливо выжидают, а на севере…
– На севере все зависит от герцога Кассельского, – сказал Кольбер. – Многие у него в должниках. Есть и те, кто боится навлечь на себя его гнев. Его влияние там очень велико.
– Видимость влияния, и не более того, – возразил Людовик.
– Видимость бывает не менее опасной.
– Обезопасьте дороги! – резко сказал король, потрясая кулаком. – Почему на войне мы умеем осаждать неприятеля, а здесь сами оказываемся в осаде?
Гвардеец у двери что-то шепнул Бонтану.
– Ваше величество, пришел Маршаль, – доложил Бонтан.