Версальская грешница
Шрифт:
– Я кое-что слышал об этой книге! – почтительно прошептал букинист. – Смотрите заглавие: «Путешествие короля Людовика XV в замок Бельвю». Это книга о том, как маркиза Помпадур заново отстроила замок Бельвю и пригласила короля пожить там.
Гастон покрутил головой. Опять маркиза Помпадур? И директор Гиро рассказывал, что Несравненная цитирует изречения этой маркизы. Видно, Помпадур – ее героиня. Значит, это жестокая женщина, даже не захотевшая поговорить с ним, а тем более помочь, – действительно Несравненная.
– Внук Людовика XV – Людовик XVI – тоже решил отреставрировать несколько замков,
И Шарлемань подозрительно уставился на молодого человека.
Гастон пролепетал что-то и выскочил вон. Какой же он был дурак, что не просмотрел книгу сам, прежде чем идти к букинисту! Конечно, милейший Шарлемань вряд ли пойдет в жандармерию, да и повод мал – всего лишь книга, но… Надо самому обстоятельно все изучить!
Леду вернулся домой, тщательно запер дверь и даже задернул шторы. Слуге велел:
– Никого не принимать!
Сам откинул массивную застежку. Теперь молодой человек не сомневался в том, что она действительно золотая – ведь делалась для королевской семьи. Какие интересные фортели выделывает время! Книгу Марии-Антуанетты теперь читает он, простой литератор Парижа, никакого отношения ни к бывшим королям, ни к Версальскому дворцу не имеющий.
Гастон бережно расправил страницы и сел читать.
Сначала описание было обычным. Потом попались несколько афоризмов Помпадур. Вот откуда Несравненная черпала свои познания. Потом оказалось, что именно маркизу де Помпадур влюбленный Людовик XV называл Несравненной. Это слово стало ее вторым именем, почти официальным. Ни одну красавицу при дворе так не величали – только Помпадур. Выходит, нынешняя Несравненная назвалась в честь маркизы.
В центре книги Гастону попалось несколько абзацев, которые были помечены ногтем того, кто читал. Интересно, кто это был? Раз книга создана королевой Марией-Антуанеттой лично для супруга Людовика XVI, вряд ли ее читали толпы. Получается, подчеркнули абзацы либо сама Мария-Антуанетта, либо Людовик XVI, либо современная Несравненная.
Гастон начал вчитываться внимательнее.
«Людовик XV был поражен очарованием нового замка.
– Какой прелестный вид! – восторженно ахнул он.
– Прелестный вид – Бельвю. Мы так и назовем замок! – захлопала в ладоши маркиза.
Часами гулял король по замку, рассматривая прекрасное убранство: картины, гобелены, росписи, мебель. Однажды Помпадур повела его в комнату, из которой виднелась роскошная оранжерея. За окнами замка увядала осень, а в оранжерее цвела весна – розы, лилии, гвоздики в таком изобилии, что от их аромата кружилась голова.
– Как вам, сир, мое царство Флоры? – тихо спросила Помпадур, опираясь на руку возлюбленного.
– Король
– О, попробуйте, сир!
Помпадур прелестно улыбнулась. И Людовик с головой, кружащейся от весны и любви, шагнул в оранжерею.
Он нагнулся к цветам и только тут понял свою ошибку. Прелестный цветник был сделан из превосходного саксонского фарфора, а благоухание распространяли отличнейшие духи. Помпадур лично наблюдала за их изготовлением…
Очарованный Луи еще долго не мог прийти в себя от такого чародейства.
– Я был, как Аладдин, в очарованных садах! – умилялся он».
Второе место, подчеркнутое ногтем, шло немного позднее. Гастон читал, и волосы начинались шевелиться у него на затылке.
«– Свечи, де Жоссак! – игриво проговорила маркиза и хлопнула в ладоши.
Молодой лейтенант, по собственному желанию бывший у нее в услужении, тут же кинулся зажигать свечи.
Витые, округлые, золоченые, алые и розовые свечи были расставлены по всему огромному залу.
– Входите же, сир! – воскликнула маркиза, собственноручно открывая двери.
Толпа придворных во главе с королем хлынула в зал. Все были веселы и готовы к новому зрелищу. Все жаждали увеселений.
– Что на этот раз, моя Несравненная? – нетерпеливо прогудел король. – Что еще вы придумали? Чем нас потешите?
– Подождите несколько минут, сир, – загадочно попросила Несравненная. – Скоро вы потешите себя сами, и, надеюсь, придете в восторг! А пока послушайте музыку.
– Опять музыку? – капризно, словно ребенок, протянул Людовик. – Сколько можно музыки – надоела!
– Ах нет, сир, сейчас музыка необходима для эффекта.
Оркестр заиграл что-то незнакомое королю – очаровательное и таинственное, потом музыка стала волнующей и страстной и, наконец, в ней послышалось нечто томное, колдовское.
– Ах, какая страсть! – выдохнул кто-то.
– Так и хочется раскрыть объятия! – прошептала некая дама.
– Как замечательно, что мы приехали сюда! – проговорил король. – Все мы – родные души!
И король, ничуть не смущаясь, вдруг обнял маркизу Помпадур.
И началось…
Придворные говорили друг другу комплименты, шептали слова любви, они обнимались и целовались. Кто-то стиснул другого в объятиях так, что раздался стон. Но по никто не заметил. От мужских объятий на дамах практически затрещали платья.