Вершина
Шрифт:
Ромео Монтегю заскорузлыми пальцами свернул сигарету. Он чиркнул спичкой, и из-под обтрепанных полей сомбреро заструился легкий дымок. Затем он метнул лисий взгляд своих маленьких глазок к подножию холма — туда, где располагалось ранчо Капулетов:
— Черт! Стоит подумать о своей шкуре, — эти Капулеты, жалкие погонщики овец, давно на ножах с нашим славным ковбойским родом! Они не задумываясь подстрелят меня, если я распущу слюни. Но эта телка, что мне повстречалась вчера вечером, стоит риска.
Денби окаменел. Он не имел ничего против вольной трактовки
Даже мисс Джонс, казалось, заинтересовалась происходящим на экране, хотя Денби прекрасно понимал, что этого не может быть. Но в голубых глазах, устремленных на экран, горел неподдельный интерес. “Она только зря садит батареи, — раздраженно подумал Джордж, — уж лучше бы я отключил ее сразу после ужина, как мне это советовала Лора”.
Но, сам не зная почему, Денби очень не хотел этого делать. Скорее всего потому, что в этом, по мнению Джорджа, был какой-то элемент жестокости. Нельзя никого лишать жизни — считал он. Пусть даже робота. Пусть даже ненадолго.
Увлекшись наблюдениями за мисс Джонс, он совершенно упустил нить телеповествования. Когда же его взгляд переместился на экран, Ромео уже перебрался через ограду ранчо Капулетов и, прокравшись садом, затаился в густых кустах под балконом.
Старинные двери с витражами распахнулись, и на балконе появилась Джульетта Капулет. На ней был белый ковбойский костюм с длинной юбкой и широкополым сомбреро, из-под которого ниспадали белокурые локоны. Она перегнулась через балконные перила и посмотрела в сад.
— Ро-ом, где ты? — протяжно позвала она милого с жутким калифорнийским акцентом.
— Какая чушь! — внезапно воскликнула мисс Джонс. — Слова, костюмы, место действия — все такая фальшь!
Денби ошеломленно уставился на нее. Ему тут же вспомнились слова владельца магазина о реакции робота на сцены и ситуации. Но он-то считал, что старик имел в виду сцены и ситуации, непосредственно связанные с ее прямыми обязанностями, а не сцены и ситуации реальной жизни.
У Денби зародилось нехорошее предчувствие. Он заметил, что Билли и Лора отвернулись от экрана и с изумлением уставились на мисс Джонс. Казалось, они не верили своим ушам. Воцарилась напряженная тишина.
Джордж откашлялся:
— Это не то, чтобы фальшь, мисс Джонс, — возразил он. — Просто не совсем умелая переработка классики. Сейчас вряд ли кого увлечет Шекспир в его первозданном виде, да и спонсора на такую постановку не найдешь.
— Но зачем же делать из нее вестерн? — изумилась мисс Джонс.
Денби искоса глянул на жену. Изумление на лице Лоры постепенно сменялось яростью. Затем он снова обратился к мисс Джонс.
— Понимаете, — начал Джордж свои объяснения, — вестерны сейчас в большой моде. Это своего рода дань телевидению прошлого. Они нравятся зрителям, поэтому спонсоры охотно финансируют
— Но Джульетта в ковбойском костюме?! Это за гранью любой безвкусицы!
— Довольно, Джордж. С меня хватит, — холодно отрезала Лора. — Я же тебе говорила, что она отстала от жизни как минимум на пятьдесят лет! Либо ты ее выключаешь, либо я иду спать.
Денби сокрушенно вздохнул и поднялся из кресла.
Он подошел к тому месту, где сидела мисс Джонс и, виновато пожав плечами, нажал на маленькую кнопку за ее правым ухом. Она отреагировала на это совершенно спокойно. Ее руки неподвижно лежали на подлокотниках кресла, дыхание было ровным и ритмичным. Это было похоже на убийство. По крайней мере, Денби, содрогнувшись, подумал именно так.
— Это все ты и твоя мисс Джонс! — закричала Лора из своего кресла.
— Заткнись! — оборвал ее Денби.
Он смотрел, на экран, пытаясь разобраться в том, что там происходит, но у него ничего не получалось. Следующей телепередачей была ультрасовременная экранизация “Макбета”, по крайней мере, именно так назвал свое творение очередной “автор”. Эта постановка тоже ничем не заинтересовала Джорджа. Он продолжал виновато смотреть в сторону мисс Джонс. Она не дышала, глаза ее были закрыты. Казалось, что комната опустела. Эта пустота давила его.
— Я, пожалуй, немного прокачусь, — сказал он, ни к кому конкретно не обращаясь, и вышел из гостиной.
Он спустился на своем “Беби-бьюике” по узенькой улочке и выехал на бульвар, все время спрашивая себя, что же так поразило его в этом роботе устаревшей конструкции. Конечно, это была ностальгия, но и не только она. Ностальгия по сентябрю и по старой доброй школе, по классу, в который он заходил ясным осенним утром, по учителям, которые приветствовали их со звонком: “Доброе утро, ребята. Подходящий денек для занятий, не правда ли?”
Нельзя сказать, чтобы он любил школу больше своих сверстников, но для него сентябрь всегда значил нечто большее, чем просто начало занятий. В этом месяце присутствовало нечто неуловимо ушедшее вместе с детством и так необходимое ему сейчас!
Денби продолжал ехать по бульвару, лавируя в потоке автомобилей. Свернув на улочку, ведущую к кабачку “У Фредди”, он заметил на перекрестке большой рекламный щит, призывавший прохожих посетить недавно открывшуюся закусочную.
Подъехав к кабачку, он остановился на стоянке и, выйдя из машины, шагнул в надвигавшуюся ночь.
В баре было тесно и накурено, но свободное местечко у стойки все же нашлось. Опустив в автомат двадцатипятицентовик, Денби получил банку пива. На столике, за которым он расположился, остались пятна вина от предыдущего посетителя. Медленно потягивая пиво, Джордж вспоминал старые времена, когда в баре совершенно невозможно было уединиться, когда завсегдатаи тесным полукольцом окружали стойку, выясняя, кто сколько выпил, и с интересом наблюдая действие выпивки на окружающих. Затем его мысли опять вернулись к мисс Джонс.