Верьте в чудеса
Шрифт:
– Женик, а как там симпатия моя поживает, Славочка?
– Симпатия твоя в походе, к июню только и вернется, он с корабля на бал попал, из отпуска прибыл и через три дня в море. Но скажу по секрету, не болтани никому - рапорт подал на увольнение, успел за три дня-то. Запала ему в душу Регина, сказал, судьба его, точно. Только тшш, сюрпризом для Регинки это будет. Мы ж не слепые, видим, он ей тоже по душе пришелся!
Викивика хихикнула про себя:
– Ой, а какой Метису сюрприз будет!
–
Май выдался жарковатым, Ерохины переехали жить на мамулькину дачу, вернее, домик в полузаброшенной деревне. Толик, до этого редко там бывавший - свой коттеджик когда-то обустраивал для девочек, теперь сразу же занялся его реставрацией вплотную, а поскольку Лена была необходима, ну, как без воздуха он без неё был, обустроил летний домик, утеплил, и были у них деревенские будни. Лена возилась с цветами, затеяла альпийскую горку, Ерохин приглядывал за ней - только чуть поморщится его Ленуська, тут же утаскивал в тенёк, суетился возле, переживая за своих двоих.
Катьке с бабуликом купили путевку на конец июня в Грецию, дочь названивала постоянно, первым делом интересуясь:
– Как там малыш, не зашевелился?
И опять скакала козой, когда папка взволнованным голосом сказал:
– Да, сам слушал!
– Родители, вы у меня самые классные!
– Кать, я вот честно боялся, не знал, как ты такую весть воспримешь, ну, когда тест сделали??
– Папка, я что, совсем дура? Этот человечек, он же нам всем нужен, вам в первую очередь, да и бабулику тоже!! Она, знаешь, как мне надоела со своими намеками:
– Хочу бабушкой настоящей побыть, почему ты так быстро выросла!
– Все супер, папка!
Регина на выходные выбиралась к ним, хотелось на природу, в городе было душно. Копыловы же, приехав туда разок, загорелись приобрести хоть небольшой участочек. Виквика шустро подсуетилась, и стали они обладателями заросшего бурьяном с покосившейся халупой участка. Толик поговорил со своими орлами, и устроили мужики субботник, вырубили, выкорчевали все старье, распахали заброшенную землю, Ерохин засеял газонной травкой все, оставив место Томе для цветов. И налаживал Женик газонокосилку, не терпелось покосить первую травку.
К концу мая и Регинин мальчик зашевелился - она и без УЗИ точно знала - сынок там, подбирала имена. Смотрела по святцам, какое имя в начале октября у мальчиков, отчество решила дать отцово - Владиславович, постоянно дома разговаривала с ним, жизнь теперь окрасилась новыми красками, среди которых ярко оранжевым цветом сияло первая - ожидание сыночка.
Он как зашевелился, перестал её мучить токсикоз, прошел, немного отекали ноги к вечеру, но это от жары и духоты скорее всего. Если у Лены животик уже красиво так округлился и выступал, то у неё как раз ничего и не было видно.
Бандурист посмеивалась:
– Бывает так, нет-нет живота,
Анализы были хорошие, развивался малыш нормально, что ещё желать? От Метиса она уже и не ждала ничего, намертво загнав воспоминания о их безумстве в самый дальний уголок души
.И в июне после пяти месяцев,живот резко начал расти, она пока прикрывала его свободной туникой, но эта маскировка была на пару недель. Никому ничего объяснять не собиралась Регина, разве что Копыловым и Ерохиным, ну, что-то да придумает.
С утра в субботу небо хмурилось, и ехать в деревню не было смысла - обещали дождь с грозой. Дорога туда последние десять километров оставляла желать лучшего, а засесть в грязи то ещё удовольствие.
– Давай-ка мы с тобой, сыночек, сырников наделаем?
Замесила тесто, начала жарить их, и тут раздался звонок в дверь. Зная, что в это время её сосед уходит на сутки на смену и оставляет ей таксу, чтобы не скулила ночью, давно уже так повелось, приглушила газ и пошла в прихожку, говоря сыночку:
– Вот и Чарли к нам пожаловал!
Не глядя открыла и позвала:
– Заходи, Чарли!
И испуганно отшатнулась, когда в квартиру резко шагнул кто-то высокий и, не говоря ни слова, обхватил её руками.
– Что вам надо?
– ещё успела воскликнуть Регина, а её уже жадно целовали, гладили по плечам и спине.
– Ммметис??
А руки Метиса, блуждающие по ней, как-то резко замерли в районе талии, потом едва касаясь, нашли животик, совсем замерли, и её резко отстранили от себя:
– Почему?
– Только и спросил Метис.
– Что поч... ой, сырники!!
Из кухни потянуло горелым. Она выпуталась из его рук и суматошно рванула на кухню, быстренько сунула чадящую сковородку под струю воды. Метис чем-то брякал в прихожке, а она боялась обернуться.
Большие, так запомнившиеся ей ладони, бережно-бережно обняли её, развернули к себе, и она, не выдержав, уткнулась ему в грудь и заревела.
– Успокойся, милая! Я вот он, шел сюда, боялся, как примешь, может, уже и другой кто есть, но сейчас... меня отсюда даже динамитом не выковырнешь!! Милая, я пока не знаю, как выразить, слов нет, но вот это, - он опять дотронулся до животика, - это... до слез!
Легко поднял её, перенёс в комнату, сел с ней на диван и крепко-крепко обнял. Долго так сидели молча, потом Регина отмерла:
– Слав, ты почему здесь?
– Потому! Дембель я сейчас, приехал вот, думал где-то возле тебя устроюсь, неинтересно стало жить без тебя. Сейчас же... хочешь ты этого или нет, завтра же, нет, в понедельник, идем заявление подавать, ребенок должен родиться в полной семье.
– А может, это не твой?