Верьте в чудеса
Шрифт:
– Да, конечно!
– он рывком вскочил пошел в другую комнату, вероятно, спальню, минуты через три вышел с полотенцем и своей большой футболкой.
– Больше ничего подходящего не имеется, извини. А к тебе ехать за вещами - нереально. Я там все приготовлю, подожди пару минут!
Подвигал на кухне ящичками стола, принес большой целлофановый пакет, бинт:
– Давай ногу замотаем, чтобы тебе не намочить её?
Осторожно, едва касаясь, начал заворачивать ногу, Лена же поймала себя на нестерпимом желании - дотронуться
– Дура ты, Ленка!
– обругала саму себя она и вздохнула.
– Все прошло давным давно, сколько чужих рук его так баловали?
А Ерохин тоскливо так думал:
– Господи, все бы отдал, если бы она руки в башку мне ... да только - фига вам, Анатолий Васильич - поезд ушел. Как там Пугачева поет: Ту-ту!
Не терпел он ничьих рук больше в своих волосах, противно почему-то было, а вот Ленкины, он же становился даже не воском, лужей.
– Эх!! Ну, все, пошли?
– донес, поставил её возле душа - порадовался, что в квартире этой у него душ отдельно, не в ванне, как ей оттуда выбираться мокрой? Положил рядышком мочалку, постелил на пол полотенчико:
– Лен, ты только поосторожнее, если что, я рядом, дверь просто прикрою! Не до принципов пока с твоей ногой!!
Зазвонил его телефон: - "Это я, твоя мама звоню, вся, блин, извелася, да, прямо на корню!" - послышался голос Масяни.
– Мамулька волнуется!
– засмеялся Ерохин.
– Проверяет по нескольку раз на дню!Сыночку сорок три, а все маленьким считает.
Неплотно прикрыл дверь и пошел отчитываться Виквике. Лена усмехнулась, подумав:
– Хорошо, погода нелетная, а то бы уже здесь была, суетилась, охала, волновалась.
Мыться было весьма неудобно, но справилась, долго стоять было тяжковато, она вытерлась, надела футболку и прислушалась:
– Да, мам, понял, понял, нет, не буду! Все, целую, спокночи, пойду Елену Прекрасную из ванной вытаскивать! Знаю, стараюсь, пока!
– Лееен, ты как там? Помылась?
– Да, только сил не осталось.
Он вихрем влетел в ванную, увидел её уже одетую
– Фухх, не пугай!
Опять легко поднял на руки, отнес на диван:
– Всё,ложись!
– Сказал Виквике про меня?
– Да! Она хлеще Штирлица, по интонации меня вычисляет - охала, ахала, велела тебя как хрустальную вазу оберегать!
– и запнулся, поняв двусмысленность фразы.
– Извини!
– и выдохнув, признался: - Лен, так сложно, боюсь!
– Чего же ты стал бояться, Ерохин? Все у тебя, как посмотрю, нормально.
– Неет, не нормально, но ты же все равно, как и тогда, ни одному моему слову не поверишь?
– А ты попытайся!
– Сколько раз уже пытался?
– с горечью сказал Ерохин.
– Опять ведь пошлёшь.
Лена повозилась, устраиваясь поудобнее, нога немного ныла. Ерохин тут же среагировал:
– Болит? Давай ещё на ночь таблетку обезболивающую?
– Нет, пока терпимо, совсем если разболится - тогда..
Ерохин потопал на кухню, принес воду, таблетки, положил на столик и присел возле дивана на коврик.
– И долго ты так сидеть собрался?
– Посижу!
– как-то неопределенно сказал он, - может, пока ты не заснешь!
– Хозяйство не застудишь, сидючи на полу, детей рожать не сможешь.
– Дети у меня имеются, вон какая красоточка вымахала, про своего друга тебе не говорила?
– Говорила, только не показала. Сказала - ничего пока определенного, может, через месяц-другой будет...
– улыбнулась Лена.
– А я сподобился, не, не знакомила - случайно, приехал, к дому подходил, они там прощались у подъезда, горячо так, - усмехнулся Ерохин.
– Она в меня - домой никого не водит.
– А то ты монахом живешь!
– Я же спрашиваю тебя, как ты?
– обиделся Ерохин.
– Почему тебе можно верить, а мне никак?
Оба помолчали, понимая, что могут слово за слово вдрызг разругаться.
– А давай я тебе сказку-быль расскажу?
– встрепенулся Ерохин.
– Новый год на носу. Чудеса, говорят, случаются?
Лена пожала плечами:
– Почему бы и не, попробуй, вдруг понравится?
Ерохин сходил в спальню, принес сложенное одеяло, бросил его возле дивана:
– Вот, чтобы не зачихать, сказка длинная, наверное, получится.
Прислонился головой к дивану и, прокашлявшись, сказал:
– Ну, слушай. .Жил-был, нет, не принц, скажем, Иван, почти дурак. Рос Иван, как и все ребята вокруг, где-то хулиганил, где-то дрался, лазил по деревьям, учился, все как у всех. Побыл служивым, по приезду со службы встретил свою... Елену Прекрасную - это почти во всех сказках - или Елены, или Василисы имеются, точно так же как и Иваны-дурачки. Хоть и невеликого ума был, а понял - вот оно, его счастье, единственное. Тшш, - остановил он вскинувшуюся было Лену, - это же сказка, дослушай! Ответила взаимностью ему Елена прекрасная, и стали они жить-поживать и добра наживать, да только повернула эта сказка куда-то не туда. Старался Иван-дурак сделать жизнь своей Еленушки и дитёнка послаще, ой, как старался. Потихоньку стало у него получаться, радовался он, работа приносила приличный доход, дитёнок подрос, Еленушка все так же любила его, как и он её. Приобрели они загородный теремок, что и стал неприступной крепостью между ними...