Верую, Господи! Несмотря ни на что…

(Г. Б. Редюк)

У отца Георгия с утра сильно болела голова. Он перекрестился, встал с постели и босыми ногами подошел к святому углу. Прочитав утреннее правило, он умылся и стал вспоминать вчерашний день – праздник Покрова Пресвятой Богородицы.

Вчерашний день был не совсем обычный. Он оказался тяжелым. С утра батюшка совершал Литургию. А поскольку молодого священника, который обычно исполнял требы, не было, пришлось еще и исповедовать всех прихожан, которых было не менее пятисот человек, так как служба праздничная, Покров.

Дело в том, что храм, несмотря на то, что находится на окраине города, тем не менее, является очень посещаемым. Отец Георгий был опытным священником, говорил красивые проповеди. А главное, всегда был чуток и внимателен к прихожанам. Поэтому после кафедрального собора их приход занимал второе место по посещаемости в областном центре.

Кроме отца Георгия, который был настоятелем, у них было еще два молодых священника и диакон. Но так случилось, что один из них заболел, а другой уехал на сессию в Духовную Академию, где учился заочно. Вот поэтому, нагрузка упала на плечи отца Георгия. После долгой исповеди и Евхаристии, долгого причастия, проповеди, ему пришлось служить погребение, молебны, а также крестить детей.

Перекусить было некогда. Поэтому, когда пришли сразу две пары молодых на венчание, отец Георгий уже с трудом держался на ногах. Болели спина, шея, и чувствовались обострения всех хронических болезней, которых у него был целый букет. Казалось бы, батюшка был не старый, ему было едва за пятьдесят лет. Но последние годы он все больше испытывал усталость. Были проблемы с сердцем, давлением и тому подобное.

Отец Георгий храбрился, старался не показывать виду, чтобы никого не смущать. Но самочувствие оставляло желать лучшего. Как всегда, когда, казалось бы, все закончилось, всё-таки пришлось ехать в больницу, чтобы соборовать и причащать там нуждающихся больных.

Уже вечером отслужил Акафист, который совершался по традиции в честь праздника. Домой отец Георгий приехал поздним вечером, выпил необходимые лекарства и сразу позвонил молодому священнику, который учился в академии.

– Отец Александр, приветствую тебя, – поздоровался отец Георгий, – не отвлекаю?

– Добрый вечер, батюшка, – ответил отец Александр, – слушаю Вас очень внимательно.

– Ты обещал завтра вернуться, – продолжил настоятель.

– Да, да,

– Ну, слава Богу! – настоятель успокоено вздохнул, – давай тогда начинай пораньше, чтобы успеть и Утреню и Литургию отслужить. Завтра праздника нет, людей будет мало, а я не приду. Справишься сам?

– С Божьей помощью, батюшка, – ответил молодой священник.

– Ну, Бог в помощь! – и настоятель выключил телефон.

Он устало сел за стол, чтобы первый раз за тяжелый день потрапезовать. Его матушка Людмила несколько лет назад умерла, и он жил один. Иногда, правда, сердобольные прихожанки по благословению, убирали его квартиру, готовили еду. Только делали они это в его отсутствие, пока он был на службе. Вот и сейчас в доме было чисто, на плите жареная картошка, салат. Оставалось только разогреть, что батюшка и сделал. На часах было уже девять часов вечера.

Отец Георгий включил телевизор, по которому показывали какой-то исторический фильм. Батюшка любил серьезные фильмы про войну, но сейчас, глядя на экран, совсем не следил за сюжетом фильма, а размышлял о жизни. Не досмотрев фильм, он лег спать. Вечернее молитвенное правило вычитывать у него уже не было сил, поэтому помолился кратко, несколько раз перекрестился и крепко, безмятежно уснул.

Не смотря на возраст и опыт, то есть время после хиротонии (рукоположения в священный сан) отец Георгий не был протоиереем, как большинство его ровесников. Он был обычным иереем – простым священником. Это было связано с Указом Священного Синода РПЦ, изданным два года назад, об изменении правил награждения священников. Теперь звание протоиерея присваивается одним из последних в списке наград, так что до него еще требовалось дожить. А ведь именно тогда, два года назад благочинный обещал батюшке:

– Ну вот, отец Георгий. Уже подготовлены документы и на Пасху Вы будете протоиереем.

Однако, из-за нового Указа, его протоиерейство отменили. Вроде ничего не изменилось: как он был настоятелем, так им и остался. Хотя отец Георгий понимал, что награды – это не главное, а главное в том, как будет судить Господь в жизни вечной, и какие там будут награды. Но все же, по-человечески, было немного обидно. Батюшка старался об этом не задумываться, но было неприятно от того, что многие более молодые и менее опытные священники чем он были протоиереями.

– Эх, все мы люди немощные, – думал отец Георгий.

Утром, восставши ото сна, батюшка собрал вчерашние рясу и подрясник и всунул их в стиральную машину, которая весело заурчала, наполняясь водой. Для подризников и другого облачения при церкви имелся особый «стиральный домик» с несколько иной технологией стирки, где вода уходила в особый проток.

– Трудно без матушки. Царство Небесное Людмиле, – он перекрестился.

Зайдя в трапезную, он увидел на столе недоеденный салат, хлеб и соленые помидоры.

– Не прокисло ли? – подумал батюшка, – но понюхав еду решил, – ничего. Сгодится.

– Господи, прости меня грешного, – пробормотал отец Георгий.

Ему почему-то стало самого себя очень жалко, хотя он понимал, что саможаление и самооправдание это грех. Батюшка задумался. Стиральная машинка продолжала урчать. Он положил на чистую тарелку салат. Немного посидел, грустно глядя перед собой. Потом вздохнул и принялся за трапезу. После трапезы отец Георгий погрузился в думы. Он стал вспоминать. И вспоминал батюшка всю свою нелегкую жизнь.