Вервольф
Шрифт:
К тому же надо было что-то делать с севером…
С одной стороны я вроде как уже нашел себе интересное дело, а с другой стороны — все мои инстинкты геймера кричали о том, что локация не раскрыта, что ачивка не выполнена и что моё компульсивное расстройство, конечно же, мне друг, но если мы не пойдем на север, то оно устроит мне такую чесотку, что я зачешу себя до смерти…
А между тем, теперь я знал куда смотреть и кое-что начал подмечать! Серебристые деревья росли не абы как, а в шахматном порядке — хоть и очень далеко друг от друга. Так что их явно с любовью высаживали. С любовью, вот только очень редко. Последнее дерево выглядело полноценным взрослым деревом, и саженцев там где им полагалось быть — не было. А это значило, что экспансию
Если задуматься, то эта часть леса была на редкость «ужатой». Живности тут было многовато, да и охотничьи зоны буквально громоздились друг на друга…
В глаза это не бросалось, особенно если перемещаешься на максимальной скорости, да ещё тебя и подгоняют все кому не лень. Но если присмотреться и задуматься, то сразу было заметно шевеление… Похоже, какое-то время назад эльфы уплотнили «местное население» до предела и дальше идти просто не могли, поскольку убить даже самого мелкого местного лесного зверька было не так уж и просто, а уж если не мелкого…
Я представил, какие нужны силы, чтобы зачистить от лесных зверят местную территорию, зная все их слабости и сильные стороны и… получалось, что единственный приемлемый вариант — это ковровая бомбардировка. А лучше ядерный удар. Те же панголины спокойно могли сгрызть танк, а любой из моих собратьев это вообще машина смерти… Вот и получалось, что соваться сюда было себе дороже!
Так как же тогда действовали эльфы?.. Получалось, что они каким-то образом создавали для моих лесных друзей зону напряжения, пересекали которую либо на редкость смелые, либо на редкость тупые зверьки — даже не знаю к какой категории отнести себя — и потихоньку её двигали вглубь Леса. Так, чтобы звери двигались и потихоньку сами снижали свое поголовье, но особо не давили — чтобы не создавать ситуёвины, при которой взбешённые животные не решили бы, что с них хватит, и не вернулись на былые места охоты и не поубивали там всех.
Ну, то есть я так видел ситуацию невооруженным взглядом, а как всё было на самом деле — фиг его знает…
В общем, я поскорее проскочил густонаселённую пограничную часть, и потихоньку начал забирать на север. Сам себя он явно не разведает, да и за время пути многое предстояло хорошенько обдумать…
И я обдумал… Как говорили в 90е — пацан сказал, пацан сделал… Я даже те три месяца, что добирался до северной оконечности Леса, не особо помню — так увлекся обдумыванием…
После судьбоносной встречи мир вокруг сильно изменился, стал совершенно другим, хоть я больше никуда и не перемещался. Если раньше я промышлял в доисторическом мире, где даже были свои панголины рексы и кое-кто ещё, подозрительно смахивающие на потомков динозавров… То теперь я неожиданно переместился в средневековье с луками, рабами и магами!.. Перемена была столь разительна, что даже опасность агров вокруг меня существенно поблекла…
Ну, то есть если раньше я очень серьезно относился к песенке про краешек и серенького вервольфа, то теперь отношение моё стало резко пофигистическим. Ну, придет и придет! Мы тоже не пальцем деланы и на концах пальцев у нас вовсе не пушистые котята растут…
Ну, а может я просто привык. Человек, ну или вервольф, как оказалось, может привыкнуть ко всему… Если ему дать время.
Так что не только новый мир и новые друзья, но и старые знакомые подверглись серьезному анализу с моей стороны. Взять хотя бы тех же моих сородичей. Раньше они казались мне машинами для убийства — наверное потому, что они ими и были — не знаю. Да и как иначе? Под два метра ростом, объёмные такие, пушистые — причём внутренний объем у них составляли сплошные жгуты мышц без малейших вкраплений жирка. Даже я в детстве со всем своим дрищавым телосложением и неправильным питанием мог в дереве дупло проделать с пары ударов — ну может с десяти-двадцати — а взбешённый взрослый оборотень с лёгкостью мог поломать в щепки дерево среднего обхвата — я это сам видел! А сжатие челюстей вервольфов выдерживали только
Но вот я тут пожил, пригляделся, пережил парочку другую шоков, и что же? Да, благодаря пятерне мои сородичи могли лазать по деревьям и устраивали довольно опасные засады — одним прыжком оказываясь на хребте у жертвы. Причем выбирали покрупнее, ни капельки не опасаясь, что не справятся. Никогда такого не было, чтобы не справлялись. НО! Лазали они из рук вон плохо. Если кому-то из моих нужно было перелезть с ветки на ветку соседнего дерева, то они слезали и шли до него пешком, потом залазили. Перепрыгнуть мог только я! Нет, попытки предпринимались, конечно, но заканчивались они из рук вон плохо… Так что спать и устраивать засады на деревьях — да. Передвигаться по деревьям — нет.
Видимо, из-за такого вот отношения пятерня на передних лапах у нас появилась, а вот задняя была стандартной волчьей лапой — разве что пальцы подлиннее… И главное, совершенно непонятно — почему? Да, на высоком пологе под соплеменниками ветви обламывались только так, но средний и низкий полог были вполне доступны, что позволяло перевести любой бой в трехмерную плоскость. Но нет. Видимо мне помогали предки обезьяны, мат, ну и чего уж греха таить — общая безвыходность положения: выжить я мог только в среднем и высоком пологе леса…
Так что шёл я весь в тяжких думах — неторопливо и с частыми остановками — пока спустя два месяца не сделал сразу два сенсационных открытия. Во-первых, чем дальше на север, тем деревьев было меньше, а холода больше. И во-вторых, я изрядно подрос… С момента моего рождения прошло хорошо если пол года, но я уже был полноц… обычным вервульфом. Теперь ветви верхнего полога Леса держали меня уже со скрипом, зато я набрал массу, которая вполне позволяла мне застолбить небольшой охотничий участок и жить там по вервольфьи — как предки завещали. Правда, что-то не хотелось… Не любил я драться, а драться бы пришлось однозначно — просто так никто часть своей землицы мне бы не отдал. Да и жить по-вервольфьи тоже не хотел. Совершенно меня такая жизнь не прельщала…
Ну, а что касается северного направления, то в какой-то момент я вышел на берег моря… Причем берег был обрывистый, побережье каменистое, а само море серое, холодное и выглядящее настолько неприветливо, что сразу было ясно — не курорт…
Хотя с другой стороны — чего-то такого я и ожидал… Нет — было конечно несколько идей, что бы тут могло находиться… Например, тундра. Но и море я тоже увидеть вполне себе ожидал…
В общем, я постоял на берегу, покидал камешки, а потом развернулся и затрусил в обратную сторону. Не смотря на то, что я думал весь путь до сюда — ничего хорошего придумать мне не удалось. То ли дело в моей пессимистической натуре, то ли в реалистической, но девяносто девять процентов сценариев развития отношений с эльфами заканчивались моей воображаемой, но не менее трагической и скоропостижной смертушкой. А один процент приходился на совсем уж фантастические варианты развития ситуаций — с участием драконов, инопланетян и тому подобного. Что делать — фиг знает.
Глава 7
Я прокрастинировал уже вторую неделю…
С севера я прошел на юго-запад, и оказалось, что чистый Лес тянется тут гораздо дальше, чем на юге. Первые серебристые деревья начали появляться лишь спустя недели две и… оказалось, что охранная сеть обновилась.
Стоило мне появиться на территории эльфов, как внутри появилось гнетущее чувство неправильности и наблюдения, а поскольку я уже знал, к чему такое может привести, то сразу же повернул назад и теперь ходил-бродил вдоль границы, не в силах людей посмотреть и себя показать… Потому, что ссыкотно! Всё, что мне удалось придумать — это спровоцировать кого-нибудь покрупнее на прорыв вместе с собой и тем самым подло их подставить. Но желающих пока не находилось.