Весь Дэвид Болдаччи в одном томе
Шрифт:
Кейт поникла.
— В довершение ко всему, полиция вышла на гостиницу, в которой остановился Лютер. Там был обнаружен фальшивый паспорт, и по нему Лютера проследили до Барбадоса. Через два дня после убийства он вылетел в Техас, оттуда в Майами и затем на остров. Очень похоже на бегство преступника, ты не согласна? Водитель такси под присягой показал, что возил Лютера к поместью Салливана на Барбадосе. И Лютер обмолвился ему, что бывал дома у Салливанов в Вирджинии. Кроме того, есть свидетели, готовые подтвердить, что незадолго до убийства несколько раз видели Лютера и Ванду Брум
— Теперь я вижу, почему Горелик так охотно поделился с тобой этой информацией… Однако по-прежнему все улики косвенные.
— Нет, Кейт, это классический пример дела, в котором нет прямых улик, привязывающих Лютера к преступлению, но косвенного мусора более чем достаточно, и в итоге присяжные решат: «Ну же, кого ты хочешь обмануть, это твоих рук дело, сукин сын!» Я буду отклонять показания везде, где только смогу, но все равно у обвинения останется много тяжелых камней. А если Горелик сможет притянуть предыдущие судимости твоего отца, с ним будет покончено.
— Все это было слишком давно. Для обвинения от этих судимостей больше вреда, чем пользы. Горелик не станет к ним возвращаться. — В голосе Кейт прозвучало больше уверенности, чем она испытывала на самом деле. В конце концов, как можно быть уверенным в чем бы то ни было?
Зазвонил телефон. Кейт застыла в нерешительности.
— Кто-нибудь знает, что ты здесь?
Джек покачал головой.
Она сняла трубку.
— Алло.
Голос говорящего прозвучал профессионально четко.
— Мисс Уитни, это Роберт Гэвин из «Вашингтон пост». Я могу задать вам кое-какие вопросы о вашем отце? Если можно это устроить, я предпочел бы встретиться с вами лично.
— Что вам нужно?
— Как же, мисс Уитни, ваш отец на первых полосах всех газет… А вы — прокурор штата… Если хотите знать, это просто черт знает какая сенсация.
Кейт бросила трубку. Джек вопросительно посмотрел на нее.
— В чем дело?
— Журналист.
— Господи, быстро же они работают…
Кейт опустилась на диван. В ее движениях сквозила такая бесконечная усталость, что Джек был потрясен. Подойдя к ней, он взял ее за руку.
Внезапно она повернулась к нему.
— Джек, ты не можешь браться за это дело! — В ее голосе прозвучал страх.
— Черта с два не могу. Я — действующий член адвокатуры штата Вирджиния. У меня за плечами полдюжины дел об убийствах, так что опыта мне не занимать.
— Я имею в виду не это. Я знаю, что ты хороший адвокат. Но «Паттон, Шоу и Лорд» не занимается судебными разбирательствами.
— И что с того? Нужно же с чего-нибудь начинать.
— Джек, подумай серьезно. Салливан — крупнейший клиент фирмы. Ты сам работал на него. Я читала об этом в «Юридическом вестнике».
— Тут никакого конфликта не будет. В своих деловых отношениях с Салливаном я не узнал ничего такого, что можно использовать в деле. К тому же Салливан не является стороной судебного процесса. Тут будет так: мы против штата.
—
— Чудесно, тогда я уволюсь. Займусь частной практикой.
— Ты не можешь пойти на это. У тебя сейчас все на мази. Ты не должен все разрушить. Только не ради Лютера.
— Тогда ради чего? Я знаю, что твой старик не мог избить женщину, после чего хладнокровно размозжить ей голову пулей. Вероятно, он забрался в дом, чтобы обчистить его, но никого не убивал, в этом я уверен… Знаешь, что я тебе скажу? Я уверен на все сто, что Лютер знает, кто убил Кристину Салливан, и именно это напугало его до смерти. Находясь в доме, он что-то видел, Кейт. Увидел кого-то.
Кейт медленно выдохнула, впитывая эти слова.
Вздохнув, Грэм уставился себе под ноги. Встав, он надел пальто, после чего игриво потянул Кейт за пояс.
— Когда ты в последний раз ела по-настоящему?
— Не припомню.
— А я вот вспоминаю, что ты когда-то заполняла эти джинсы более эстетически привлекательным для мужского взгляда способом.
Тут Кейт наконец улыбнулась.
— Спасибо.
— Еще не поздно поработать над этим.
Она обвела взглядом четыре угла своей гостиной. Здесь не было абсолютно ничего привлекательного.
— Что ты предлагаешь?
— Свиные ребрышки, салат из шинкованной капусты и что-нибудь покрепче «Кока-колы». Идет?
Кейт не колебалась ни мгновения.
— Я только возьму пальто.
Они спустились вниз, и Грэм открыл дверь своего «Лексуса». От него не укрылось, как Кейт пристально изучает роскошную машину.
— Я послушался твоего совета. Рассудил, что пора начинать тратить свои заработанные тяжким трудом деньги.
Не успел он сесть за руль, как к машине подошел мужчина в надвинутой на лоб шляпе, с аккуратной бородкой, тронутой сединой, и тонкими усиками. Коричневое пальто было наглухо застегнуто. В одной руке мужчина держал диктофон, в другой — журналистское удостоверение.
— Боб Гэвин, мисс Уитни. Кажется, нас разъединили… — Оглянувшись на Джека, мужчина сдвинул брови. — А вы — Джек Грэм. Адвокат Лютера Уитни. Я видел вас в полицейском участке.
— Поздравляю, мистер Гэвин, у вас стопроцентное зрение и обезоруживающая улыбка. До свидания.
Гэвин вцепился в машину.
— Подождите минуту, всего одну минуту… Общественность имеет право знать всю правду об этом деле.
Джек начал было что-то говорить, но Кейт его опередила.
— Она обязательно все узнает, мистер Гэвин. Именно для этого и устраивают судебные процессы. Уверена, вы получите место в первом ряду. Всего хорошего.
«Лексус» тронулся. Гэвин подумал было о том, чтобы броситься к своей машине, но передумал. В свои сорок шесть, рыхлый и изнеженный, он был потенциальным кандидатом на инфаркт. Игра еще только начинается. Рано или поздно он доберется до них. Журналист поднял воротник, защищаясь от ветра, и двинулся прочь.
Было уже около полуночи, когда «Лексус» подкатил к дому Кейт.
— Джек, ты точно хочешь этого?
— Проклятье, Кейт, я всегда терпеть не мог фрески.