Весь Фрэнк Герберт в одном томе. Компиляция
Шрифт:
Оставленные им за спиной солдаты, как один, смотрели на Эчилл, остров орлов, которых там больше не было. Это был пустынный дождливый пейзаж, крапинки белых скал и зданий на фоне зелени. Несколько дорог прорезались серыми уступами вокруг холмов. Ниже лежал океан еще более темного оттенка. Сливемор и Кроаган вонзались почти в облака по направлению к наружным утесам Эчилл Хед. Это было место, обращенное само на себя, и люди, смотрящие с берега на остров, могли бы почувствовать закипающее состояние духа этой земли. Там поколения мужчин и женщин страстно размышляли над обидами,
— Для священников это будет хлопотное время, — сказал сержант, добавив потом: — А теперь, мужики, вы слышали полковника. Почему бы нам не возвести какие-нибудь укрытия?
Много ниже этой позиции, на Эчиллском конце моста, там, где городская улица превращалась в ведущее в глубь острова шоссе, в пабе Малвени начала собираться толпа местных жителей и немногих туристов. Они сутулились под дождем, торопясь от машин и велосипедов в парную внутренность паба с его густым запахом мокрой шерсти и пива. Паб Малвени, двухэтажное побеленное здание с шиферной крышей и тремя массивными дымовыми трубами, был одним из пунктов, где происходили собрания жителей острова. Вскоре он был набит слишком громко разговаривающими людьми с сердитыми лицами. Жесты их были резкими и полными скрытого неистовства.
Снаружи остановилась маленькая машина гвардейского патруля, утихомирив разговоры, когда весть о ней разошлась по бару. Из машины появился Денис Флинн, местный гвардеец. Флинн, невысокий блондин со светло-голубыми глазами и мальчишеским лицом, выглядел бледным и дрожащим. Ему дали слово, когда он вошел в паб, протолкался сквозь толпу к западному концу и взобрался на стул.
В выжидательном молчании голос Флинна прозвучал тонким тенором, срывавшимся в неожиданных местах.
— Мы в карантине, — сказал он. — Сюда посланы команды врачей на вертолетах. Никто не может приезжать или покидать остров, кроме медицинских работников и чиновников.
Во внезапной невнятице выкрикиваемых вопросов Флинн повысил голос, требуя тишины, и продолжил:
— Нам просто нужно набраться терпения. Делается все, что можно.
Малвени, кроткий гигант с лысой головой, сияющей, как его полированная стойка, пробился сквозь толпу и остановился у ног Флинна. Ткнув большим пальцем себе через плечо, Малвени сказал:
— Там мою Молли выворачивает наизнанку, а доктор только один. Я хочу знать, что это такое.
— Я всего лишь гвардеец, — сказал Флинн. — Чтобы ответить тебе, нужен медик.
Малвени выглянул из окна позади Флинна, посмотрев в сторону Нокмора и деревни Дрега, которая лежала, спрятавшись за холмами в ложбине, защищавшей ее от самых страшных атлантических штормов. Еще и десяти минут не прошло с тех пор, как его брат Френсис позвонил оттуда, чтобы сообщить еще об одной смерти. Голос его, когда он говорил, был полон слез.
Обратив взгляд вверх на Флинна, Малвени сказал:
— Женщины твоей семьи живут в безопасности за Малрени. Ты можешь придерживаться официальной точки зрения. Но это моя невестка, Шейнин, умерла этим утром.
Сзади в людской
— И у моей Кети тошнота! Нам нужны ответы, Флинн, и они нужны нам сейчас!
— Я вам рассказал все, что знаю, — сказал Флинн. — Это все, что я могу сделать.
— А что это там насчет приезда чиновников? — вопросил Малвени.
— Из Санитарно-эпидемиологической службы в Дублине.
— А зачем солдаты перекрыли нашу дорогу? — спросил кто-то еще. — У них даже оружие наверху на Коррауне!
— Тут нет необходимости создавать панику, — сказал Флинн. — Но это дело серьезное.
— Тогда почему мы об этом не слышали по радио? — спросил Малвени.
— Разве я не сказал, что нам не нужна паника?
— Это чума, ведь так? — спросил Малвени.
В комнате воцарилась тишина. Невысокий смуглый мужчина с мелкими чертами лица, стоявший справа от Флинна, прочистил горло.
— Есть наши собственные лодки, — сказал он.
— Не будет ничего этого, Мартин! — отрезал Флинн, взглянув сверху вниз на говорившего. — Через несколько минут здесь будет флот, чтобы собрать ваши лодки. Мне приказано предотвратить ваш уход с Эчилла… используя то, к чему меня вынудит необходимость.
Охрипшим голосом Малвени спросил:
— Значит, все наши женщины умрут? Уже девятнадцать смертей со вчерашнего дня, и только женщины и девочки. Что это, Денис?
— Врачи найдут ответ, — сказал Флинн. Он спрыгнул со стула, опершись на Малвени, но не смотря мужчине в глаза. В голосе собственного начальника Флинна, суперинтенданта, звучал тот же самый страх, когда он меньше часа назад с вежливой настойчивостью разговаривал с ним по телефону.
— Было бы очень плохо, Денис, если бы все женщины там умерли. И поговаривают, что это сделано умышленно. Ты сейчас не должен говорить об этом!
— Умышленно? Ольстерцами или британцами?
— Я не буду обсуждать это, Денис. Я говорю только для того, чтобы внушить тебе, что у нас серьезная ситуация. Там, внутри карантина, ты какое-то время будешь в одиночку представлять власть. Мы от тебя зависим.
— Значит, помощи я не получу?
— Несколько солдат вызвались добровольцами, но они не выступят до второй половины дня.
— Я не вызывался, сэр.
— Но ты присягал выполнять свой долг, и это то, что я прошу от тебя сейчас!
Проталкиваясь наружу из бара Малвени и игнорируя вопросы, все еще выкрикиваемые ему, он припомнил этот телефонный разговор. Были и другие приказы и дела, подлежащие выполнению сейчас.
К тому времени, когда Флинн выбрался из паба, дождь превратился в легкую морось. Он забрался в свою машину, не глядя на сердитые лица, всматривающиеся в него от Малвени. Заведя двигатель, Флинн развернулся и медленно поехал к бетонной площадке, выходящей на пролив Эчилл и стоящие там на якоре рыболовецкие суда. Ему был виден быстрый патрульный катер, разгонявший широкую волну, несясь от Буллз Мауф. Похоже, он был не более, чем в пяти минутах отсюда, за что Флинн был ему благодарен. Он остановился на бетоне и вытащил свой дробовик из креплений, чувствуя себя странно с оружием в руках.