Весь Гамильтон Эдмонд в одном томе
Шрифт:
Радио снова взорвалось.
«Канаверал — «Эксплореру-19», 18:02. Ваш часовой доклад запаздывает на две минуты. Пожалуйста, сделайте сообщение. Конец послания».
Хэммонд невесело усмехнулся. Это был Джон Уиллинг. Он мог представить Джона Уиллинга там внизу, в зале Управления, потного, полного претензий к нему, показывавшего ему, что все рутина. Он переключился на приборы, отметил расстояние, плотность пыли, радиацию, температуру на солнечной и теневой стороне. Прежде чем продолжить, он обернулся. Алюминиевая рама катапульты сидения, сидение, в котором он находился все это время, легко провернулось в креплениях и он глянул в затянутый
Гигантский затененный череп глянул на него, заполняя усеянный звездами темный небосклон. Это его немного отвлекло и он не мог не видеть, что стал меньше, чем за час до этого. Луна становилась меньше и меньше по мере того, как «Эксплорер-19» удалялся от нее. Он поглядел на Землю. Она оставалась огромным размытым зеленым шаром. Попробовал снова думать каким великим является то, что первый человек улетел так далеко от нее.
Он устал. О, Боже, ну почему ему так достается? Иной раз человек должен умереть, но никто не умирал еще подобным образом, один в темной безжизненной пустоте за миллионы миль от его родины. Теплое и печальное понимание Земли, всех ее путей, которые он всегда считал само собой разумеющимися, нарастало в Хэммонде. Ласковый дождь весенней ночью, старые деревья у спящей фермы, грубая, обрывистая толкотня людских звуков на улицах больших городов, приливы и отливы моря, тропы ветра, волн и птиц. У вас так много всего, пока вы живы, что не думаете обо всем этом, пока не подступит смерть. Может ли мертвец думать? Он мог. Он — Кирк Хэммонд.
Он сжал кулак и унял дрожь в пальцах, прежде чем послал последние замечания в доклад, на основе зрительных реакций. Ответ пришел быстро:
«Канаверал — «Эксплореру-19», 18:24. Доклад получен. Не теряйте надежды, Хэммонд. Совет астронавтов считает, что существует вероятность неизвестных гравитационных факторов, способный вернуть вас назад на расчетную орбиту. Конец связи».
Хэммонд вымучено улыбнулся.
«Эксплорер-19» — Канаверал, 18:33. Не думайте, что вам следует приободрять меня, Уиллинг. Я достаточно хорошо изучал астрономию на Базе, поэтому в состоянии рассчитать, что корабль вернется на орбиту по прошествии очень долгого времени. Конец связи»
Да, не скоро. Вычисления, отчаянные наброски на листках, которые медленно уточняли его судьбу, были все еще на его колене. С холодной окончательностью математики, они говорили ему, что его ждет. «Эксплорер-19» далеко ушел от Луны, очень далеко. Его орбита была огромным вытянутым эллипсом и означала, что где-то очень далеко она повернет и обернется вокруг Солнца как комета. Через столетие или два он пройдет вблизи от Земли.
Через столетие… Запас воды и пищи Хэммонда был рассчитан на шестидневное путешествие вокруг Луны и обратно. И эти шесть дней уже подходили к концу. Он глянул вниз, на рычаг катапульты, которая должна была в безопасности вернуть его назад. Теперь уже она не нужна. Он не собирался возвращаться.
«Канаверал — «Эксплореру-19», 18:55. Ваши ответы слабеют, но мы все еще можем работать с вами. Исправны ли ваши батареи? Есть сообщения? Конец связи.»
Да, подумал Хэммонд, у него есть сообщение для них. Он хотел послать его, прокричать, прореветь. Он хотел сказать, чтобы его вытащили из этой маленькой мерцающей могилы назад на Землю, как угодно. Но способа не было. Помощь не могла его достигнуть. Не было никакого пути. Когда-нибудь, в будущем, появятся управляемые корабли, но не сейчас. Все, что человечество могло сделать, это ждать и беспомощно
Хэммонд почувствовал как паника быстро нарастает в нем. Он не должен позволить страху овладеть собой всецело. И не поможет ему, даже если он будет изливать его по радио. Он взялся сам за эту работу, знал, что она опасна и он должен принять свой конец как мужчина, а не как хнычущий сосунок.
Но он себе не доверял. Рано или поздно истерика могла овладеть им и заставить причитать во весь голос.
Приняв решение, Хэммонд передал:
«Эксплорер-19» — Канаверал. Да, мои аккумуляторы выходят из строя. Это будет мой последний контакт. Не дайте этому происшествию прекратить дальнейшие попытки в будущем. Удачи всем ребятам, которые последуют за мной. Конец связи».
И после того, как он закончил, Хэммонд сильным ударом кулака сокрушил передатчик. После этого он неловко сидел. Аккумуляторы были в порядке, а радио нет. Никакой возможности обратной связи. Теперь опасность его не сломает и не заставит устроить спектакль. Там, на Земле, они думают, что это было героическое сообщение, они не узнают, что паника овладела им.
Теперь он был один. По настоящему один.
Он глянул через иллюминатор прямо пред собой на мерцающие звездные цепи. Он собирался умереть здесь, где до него не умирал ни один человек. Ладно, некоторое отличие было в этом.
Хэммонд чувствовал крайнюю усталость. Это было странно, что со смертью вырисовывающейся, вы могли чувствовать утомленность. Но это так и было. Он сидел в тесном сидении внутри корабля более чем ста часах и его тело болело, а мозг оцепенел. Он прошел долгий путь от мальчика в Огайо, который кричал в восхищении при известии о первом спутнике. Неужели так важно было стремиться ко всему этому через техническое училище, бессонные ночи занятий, планов и трудов.
Он устал представлять, что там говорят о нем сейчас на Земле. Слава Богу, там не осталось никого, кто бы слишком горевал о нем. Причиной этому было то, что его родители погибли в автокатастрофе несколько лет назад, и он знал, почему Уиллинг выбрал его из большой группы добровольцев. Но что же теперь говорит Уиллинг радио и телеобозревателям? Не имеет значения. Когда он сломал радиопередатчик и оборвал последнюю цепь, связывавшую его с Землей и людьми, все потеряло смысл.
Он был Кирком Хэммондом, единственным во Вселенной и вскоре ушедшим из живых.
Как скоро?
Хэммонд изучал показания измерителя кислорода. Кислорода осталось на часа два, даже учитывая небольшой запас бака катапульты. Он пожалел, что осталось так мало времени. Он боялся, ужасно боялся, что обезумеет перед смертью.
Но к чему гадать?
Голос звучал внутри его усталого мозга. К чему ждать ужасных мук удушья? Все что он должен сделать, это открыть люк и безвоздушный холод люка положит конец всем его мучениям.
Хэммонд положил руку на тяжелую рукоять люка. Уверен ли он, что это приемлемый выход, чтобы избежать безумия и удушья?
Внезапно в голове у него ожили невозможные надежды.
«Не делай этого! Не открывай люк! Может быть, корабль вернется назад… Может быть кто-то придет на помощь… может…»
Безумие, невозможно, он знал, что это несбыточные надежды. Это были его подсознательные причины не пускаться в последний полет. Хэммонд подавил неумные голоса. Он должен проделать все быстро, или не сумеет сделать этого вовсе. Неровными движениями он стал открывать люк.