Весь Гамильтон Эдмонд в одном томе
Шрифт:
Лиллин неожиданно улыбнулась.
— Хорошо, милый, я последую за тобой, куда ты захочешь. Тебе принести вина?
Они вышли на террасу и долго еще сидели, глядя на далекие огни города и изогнутую линию горного хребта на горизонте. Небо зажглось россыпями звезд, среди которых, словно ночные бабочки, мелькали десятки флиттеров. Ежедневное созерцание звездного неба было древней традицией вегиан, и Биррел покорно обнял жену и старался, как подобает в таких случаях, думать только о приятном. «А все-таки эта планета милее мне, чем все остальные, — мелькнула
Биррел попросил жену подождать минутку, а сам пошел в кабинет и вызвал по закрытой линии связи вице-командора Пятой. Вскоре на овальном экране появилось раздраженное лицо Брешника. Выслушав своего начальника, он кивнул головой:
— Да, я уже получил соответствующие распоряжения от секретаря Фердиаса. Мы должны работать днем и ночью, чтобы подготовить корабли к такому серьезному перелету. Больше всего возни с транспортами — они не приспособлены для того, чтобы перевозить сотни женщин и детей. Не завидую их капитанам, у них на борту будет настоящий ад! Только подумать, что мы идем на такие хлопоты ради дружеской вечеринки в какой-то богом забытой дыре…
— Что с вами, дружище? — спросил Биррел. — Неужто старый космический волк так относится к юбилею звездных полетов?
Брешник коротко и энергично ответил, как он относится к этому великому празднику, а заодно и ко всем остальным праздникам тоже.
Биррел невольно улыбнулся.
— Род, в глубине души я согласен с вами, но Фердиас хочет ублажить старичков из Совета ОМ и потому вместо делегации из белых воротничков решил послать людей, понюхавших космоса. Экипажи заслужили хороший отдых, и вовсе ни к чему, чтобы наше вино выпили какие-то чиновники. Придется попотеть. Переходите с этого часа на трехсменную работу. Я прилечу завтра утром. Все.
Вернувшись на террасу, он застал Лиллин задумавшейся. Что-то в выражении ее лица насторожило Биррела.
— Брешник закипел, как чайник, когда узнал о приказе Фердиаса, — весело сказал он, усаживаясь в кресло рядом с женой. — Ничего, пусть бурлит и булькает — работать-то все равно предстоит ему, да еще как! Что толку было бы в моем громком командорском звании, если бы нельзя было перевалить всю грязную работу на чужие плечи.
Лиллин не приняла его шутливого тона. Серьезно взглянув на мужа, она только сказала:
— Знаешь, Джей, я начинаю ненавидеть твою Землю. Биррел был настолько поражен, что поначалу даже не знал, как отреагировать на эти слова. За три года совместной жизни он так и не сумел привыкнуть к внезапным переменам в настроении Лиллин. От недавней покорности не осталось и следа, словно она и не обещала последовать за ним хоть на край света.
— Это еще почему? — наконец выпалил Биррел, с досадой хлопнув себя по колену. — Что за детские капризы? Ты никогда не видела эту планету и ровным счетом ничего о ней не знаешь. Она вполне может тебе понравиться.
Лиллин
— Нет.
— Что значит нет?!
Некоторое время она не отвечала. В вечерней мгле очертания ее фигуры стали зыбкими и расплывчатыми. Внезапно она повернула к нему свое бледное лицо с влажными от слез глазами.
— Это твой мир, Джей, а земляне — твой народ! Мы были счастливы здесь, на Веге, но как все сложится на чужой для меня планете? Как ко мне отнесутся твои соплеменники и главное — как на меня будешь смотреть ты?
Биррел так рассердился, что долгое время не мог найти слов. Неожиданно для себя он схватил жену за плечи и грубо встряхнул ее:
— Мне стыдно за тебя, Лиллин. Как ты можешь думать так обо мне?..
Он едва удержался от более резких выражений. С вегианами нельзя было говорить на повышенных тонах — приходилось себя сдерживать. С трудом загнав внутрь раздражение, он произнес более спокойным тоном:
— Послушай, милая! Земля — вовсе не мой мир. Для меня это только название планеты, где родились мои предки. Почти все астронавты имеют частичку земной крови, видимо, это и тянет их в космос, в отличие от оседлых народов типа вас, вегиан.
— В тебе ее больше, чем во многих других, — холодно напомнила Лиллин.
— Да, это так. Мой отец был чистокровным землянином, хотя и родился на Сириусе. Еще в молодости он прилетел на Вегу, чтобы служить в ее космофлоте, и погиб на границе нашего сектора в катастрофе. Мой дед по матери тоже был выходцем с Земли, но всю жизнь проработал на вегианской космоверфи. Это тебя чем-то не устраивает?
Лиллин хотела возразить, но, как это не раз бывало, лед в ее глазах внезапно растаял, и она поцеловала мужа с неприкрытой страстью.
Больше этой ночью они ни о чем не говорили. На следующее утро Биррел размышлял о вечернем разговоре, летя во флиттере в сторону базы Пятой Лиры. Но, едва приземлившись на посадочном поле базы, он и думать забыл о своих семейных проблемах.
Его встретил Эвер — командир третьей эскадры, полный и никогда не унывающий человек с вечной улыбкой на круглом розовом лице. На этот раз он был непривычно мрачен. Крепко пожав руку Биррелу, Эвер тихо сказал:
— Джей, час назад из штаба флота сообщили, что Первая и Третья эскадры Ориона снялись со своих баз. И наши наблюдатели потеряли их из виду.
— Потеряли? Как это могло произойти?
— Пойдемте, Джей, я доложу вам обстановку.
Оба командира молча пошли к зданию штаба Пятой Лиры и поднялись на третий этаж, в зал заседаний. Одна из его стен представляла собой объемную карту сектора Лиры и примыкающих к ней областей. Это была лишь часть той области Галактики, которую освоили люди с Земли и других высокоразвитых планет, но и она содержала в себе тысячи звезд и туманностей и на порядок больше обитаемых миров. Рядом с каждым из них светились красные цифры, которые обозначали, какое население на нем преобладало — люди, гуманоиды или негуманоиды, а также каков уровень развития цивилизации.