Весь Карл Май в одном томе
Шрифт:
— Почему вождя французов выдали за Инда-Нишо?
— Потому что апачи поддерживают Хуареса, а бледнолицые должны были поверить, что этот француз не враг им. Потому что он так же стар, как и Инда-Нишо, и волосы у него так же белы от прожитых зим. Поэтому солдаты Хуареса поверили сеньору Атанасио и не тронули вождя французов.
— Уфф! Теперь я понимаю. Твой друг, как ты его называешь, А-та-на-си очень умен. Он сумел провести воинов Хуареса. Но где же скрывался вождь французов, когда сыновья команчей осматривали дом?
—
— Я верю тебе, но хочу сам убедиться, что они на стороне Хуареса. Я выкурил с ними трубку мира и потому не могу предать их смерти.
— Кроме того, среди этих бледнолицых есть двое, которых я хочу поймать и поступить с ними как мне вздумается.
— Почему?
— Потому что они мои враги, и мы уже много дней идем по их следу.
Олд Дэт не мог дать лучшего ответа. Если бы он начал подробно рассказывать о Гибсоне и Уильяме Олерте, вся эта запутанная и нелепая в глазах индейца история не произвела бы на вождя такого впечатления, как три коротких слова: «Они мои враги».
— Если они твои враги, то и мои тоже, — немедленно согласился Белый Бобр. — Я дарю их тебе.
— Благодарю тебя. А теперь прикажи позвать сюда вождя бледнолицых. Я побеседую с ним, и ты сразу убедишься, что он солдат Хуареса.
Вождь послал одного из воинов к белым, и тот через несколько минут вернулся, ведя за собой громадного роста угрюмого мужчину с косматой бородой.
— Что вам от меня нужно? — спросил он, бросая на нас недобрый взгляд.
Вероятно, Гибсон узнал меня и предупредил своих спутников, что ничего хорошего от нашего появления ждать нельзя. Я с любопытством следил за Олд Дэтом в ожидании увидеть новый трюк старого хитреца. Вестмен дружелюбно посмотрел в лицо подошедшему белому и очень вежливо ответил:
— Привет от сеньора Кортесио из Ла-Гранхи, мистер.
— Вы с ним знакомы? — оживился тот, не догадываясь, что уже проглотил наживку.
— Ну конечно, — подтвердил Олд Дэт. — Мы с ним старые друзья. К сожалению, я опоздал и не смог встретиться с вами до вашего отъезда, но сеньор Кортесио сказал мне, где вас искать.
— В самом деле? Что же он вам сказал?
— Что вы переберетесь через Лас-Морас и Рио-Моралес, а затем направитесь через Баию и Табаль в Чиуауа. Но вы несколько отклонились от пути. Могу я знать, почему?
— Потому что встретили наших друзей команчей.
— Ваших друзей? Мне показалось, что они ваши враги.
Белый явно смутился, неопределенно пожал плечами и притворно закашлялся, пытаясь дать понять Олд Дэту, что говорить при всех небезопасно. Но вестмен сделал вид, будто не замечает его ужимок, и продолжал:
—
Белый не торопился отвечать, казалось, он тщательно взвешивает свои слова.
— Вы заблуждаетесь, сеньор, мы тоже поддерживаем французов.
— И ведете в Мексику добровольцев из Соединенных Штатов?
— Да, но в армию Наполеона.
— Ах вот как! Значит, мой друг сеньор Кортесио занялся вербовкой солдат для французской армии?
— Ну конечно!
— А я-то, старый дурак, думал — в отряды Хуареса.
— Ну что вы, как можно!
— Благодарю вас за разъяснение. Вы свободны и можете вернуться к своим людям.
Лицо добровольца дрогнуло от гнева. Неужели он позволит неизвестному бродяге командовать собой?
— Сэр! — воскликнул он с ненавистью в голосе. — Какое право вы имеете приказывать мне?
— Разве вам не известно, — с достоинством ответил Олд Дэт, — что у этого костра могут сидеть только вожди?
— Мне наплевать на вождей! Я офицер!
— Хуареса? — быстро спросил Олд Дэт.
— Да! То есть нет, Наполеона.
— Ну вот вы и проговорились. Тем более что никакой вы не офицер, раз не умеете хранить тайну при любых обстоятельствах. Нам больше не о чем разговаривать. Возвращайтесь к своим людям.
Тот хотел было возразить, но вмешался Белый Бобр и взмахом руки приказал ему удалиться. Скрипнув зубами так, что мы услышали, офицер Хуареса подчинился.
— Что теперь скажет мой брат? — обратился вестмен к вождю команчей.
— Лицо бледнолицего выдало его, — ответил Белый Бобр. — Но я еще не до конца уверен, что они враги.
— Пусть мой краснокожий брат хорошенько подумает. Он уже знает, что бледнолицый побывал в Ла-Гранхе у некоего Кортесио и ведет отряд в Мексику?
— Да. Мои уши слышали это.
— Значит, он сторонник тех, для кого Кортесио вербует добровольцев.
— Да, так оно и есть на самом деле. Однако откуда Белому Бобру знать, для кого тот Кор-те-си собирает воинов, для Хуареса или Наполеона? — не хотел сдаваться вождь.
— Посмотри на это, — торжественно произнес Олд Дэт, доставая из кармана паспорт за подписью Хуареса и протягивая его Белому Бобру. — Я и мой молодой друг решили выяснить, кому служит Кортесио, а потому пришли к нему и заявили, что хотели бы воевать на стороне Хуареса. Тот принял нас как друзей и вручил нам эти бумаги. Мой друг может показать тебе такую же.
Вождь осторожно принял в свои узловатые руки лист бумаги, повертел ее перед глазами и с усмешкой отозвался:
— Белому Бобру незнакомо искусство бледнолицых, он не может заставить говорить бумагу. Но его глаза хорошо видят здесь тотем Хуареса, — и он ткнул грязным ногтем в то место, где стояла печать и подпись президента. — Среди моих врагов есть сын скво команчей и бледнолицего, он умеет говорить с бумагой. Я позову его.