Весь Карл Май в одном томе

Май Карл Фридрих

— Кто вы такие и что вы себе позволяете? — кричал Баллер, пытаясь вырваться из моих рук. — Я позову товарищей, и вас линчуют!

— Не шутите так, любезный, а то, не ровен час, судья Линч доберется и до вас. И не вздумайте звать на помощь. Чем громче вы будете кричать, тем сильнее я буду сжимать вам горло, — с этими словами я так стиснул пальцами его шею, что негодяй обмяк.

— Больше ничего нет, — разочарованно произнес Бернард, обшарив все углы шалаша.

— Отпустите меня и верните часы, — потребовал снова расхрабрившийся Баллер.

— Не

торопитесь, нам с вами спешить некуда. Позвольте, я придержу вас еще на несколько минут, пока мы не решим, что с вами делать. Что ты думаешь по этому поводу, Бернард? — Он украл часы и должен их вернуть.

— Но не только. Он вернет нам и часы и письма даром.

— Даром? Как так?

— Очень просто. Кроме часов и писем, он вернет нам еще пятьдесят восемь долларов. Мы не звери и ограничимся этим легким наказанием. Выверни ему карманы. Смелее, я его держу!

Как Баллер ни сопротивлялся, мы отняли у него деньги, которые он выманил у нас же, после чего я отпустил мошенника. Почувствовав себя свободным, он опрометью выскочил из шалаша и помчался к трактиру.

Мы пошли за ним и еще издали услышали крики и брань. Пришлось ускорить шаг. Наши лошади стояли у коновязи, но Боба нигде не было видно.

Переступив порог, мы оказались в гуще сражения. В углу стоял Виннету, одной рукой он сжимал горло Баллеру, а другой, в которой поблескивало серебром его знаменитое ружье, удерживал на почтительном расстоянии наседавших на него старателей. Рядом с ним сражался Сан-Иэр. Хуже всех приходилось Бобу: в схватке он выронил ружье и теперь яростно размахивал кулаками.

— Не стреляй, Бернард! Бей прикладом! — приказал я и бросился в самую гущу.

Спустя минуту негр снова держал в руках свое ружье и, как выпущенный из клети тигр, бросился на врагов.

— Чарли! — воскликнул Сан-Иэр. — Теперь мы им покажем, где раки зимуют! Бей их томагавком, но только плашмя!

Я послушался совета опытного вестмена. В воздухе сверкнули наши страшные боевые топоры, несколько противников медленно осели на пол, остальные выбежали за дверь.

— Что у вас случилось? — спросил я, переводя дух.

— Представьте себе, мы сидим, мирно беседуем, и вдруг к нам врывается этот мерзавец, — Сэм указал на Баллера, все еще трепыхавшегося в стальных тисках Виннету, — и кричит, что ты украл у него часы. А я, вот ведь незадача, терпеть не могу, когда хотят линчевать моих друзей. Скажи мне, это правда, что ты его ограбил?

— Представь себе, правда, — так же в шутку ответил я. — Он украл у брата Бернарда часы и письма, а я отнял их у него.

— И ты отпустил его на свободу? В конце концов меня это не касается, зато касается, и очень, то, что он натравил на нас здешний сброд. Придется его наказать.

— Неужели ты его убьешь, Сэм?

— Он не достоин смерти от моей руки. Виннету, присмотри за дверью.

Апач встал у входа с двустволкой на изготовку, а Сэм, укоризненно покачивая головой, подошел к сжавшемуся от страха Баллеру.

— Мальчик! Очень некрасиво грозить веревкой честным и славным вестменам.

Ты дурно поступил, и я должен наказать тебя для твоего же блага. — С этими словами он ударил Баллера по голове, и тот рухнул на пол. — А где же наш любезный хозяин? Ах, вот он! Подойдите поближе, мы желаем посмотреть на вас.

Хозяину, видимо, пришлось не по душе приглашение вестмена, но он повиновался.

— Надеюсь, что вы джентльмены, — заискивающе улыбнулся он, — и не отплатите неблагодарностью за мое гостеприимство.

— Гостеприимство? Я не ослышался? Вы называете гостеприимством цену в три доллара за бутылку дьявольской смеси?

— Я верну вам деньги!

— Оставьте их себе и перестаньте дрожать. Кто же будет в этой долине травить элем старателей, если мы изувечим вас? Пора уходить, пока на нас снова не насели.

— Масса Сэм хочет уйти и не наказать хозяина? — вдруг вмешался обычно смирный негр. Видимо, он не мог простить трактирщику страдания, которые ему причинил эль. — Тогда Боб сам знает, что сделать с хозяином. Сейчас ты будешь пить.

Он подал трактирщику бутылку и, угрожая ружьем, заставил выпить ее содержимое. За первой последовала вторая, третья, четвертая. После пятой негр сжалился над несчастным, который с гримасой отвращения глотал зелье собственного изготовления.

— Ха-ха-ха! — радовался Боб, глядя на бледного и икающего хозяина. — Теперь он носит в животе на пятнадцать долларов яду!

Ничто более не задерживало нас в долине, и мы, вскочив на лошадей, покинули негостеприимный трактир. У его ворот уже стояло несколько человек с ружьями, однако они не решились задержать нас силой. Пустив коней вскачь, мы вскоре добрались до берегов Сакраменто, где уже можно было не опасаться погони разъяренных поражением старателей.

— Давайте остановимся на десять минут, — предложил Бернард. — У меня до сих пор не было времени прочесть письма Аллена.

Мы спешились и сели на траву. Бернард вскрыл конверты и быстро пробежал глазами письма.

— Это два последних, — сказал он. — Аллен жалуется, что мы ему не отвечаем, и пишет, что собирается уезжать. Послушайте: «… мои дела идут лучше, чем я ожидал. Золотой песок и мелкие самородки я отослал с доверенными лицами в Сакраменто и Сан-Франциско, где получил за них много больше, чем заплатил сам. Таким образом я удвоил сумму, которую привез с собой. Однако на днях я собираюсь покинуть Йеллоу-Уотер-Граунд, так как здесь не осталось и четвертой части того, что добывалось раньше, к тому же дорога стала столь опасна, что я больше не отваживаюсь высылать золото с нарочными. Судя по некоторым признакам, грабители намереваются нанести мне нежданный визит, поэтому я хочу исчезнуть отсюда внезапно, чтобы они не сумели выследить меня. Со мной будет более ста фунтов золота, и я отправлюсь в долину Шорт-Ривулет, где, как говорят, открыли новое богатое месторождение золота. Если все будет так, как я предполагаю, то там я за месяц заработаю больше, чем здесь за четыре. Оттуда я направлюсь через Линн в Гумбольдтхейвн…