Весь Кир Булычев в одном томе
Шрифт:
— А я запомнил. Лучше Ржевского.
Они вошли в институт, в коридоре встретили Гурину, которая вела за руку шимпанзе Льва, и тот сморщил рожу, узнав Ивана.
В лаборатории Ниночка осталась во внешней комнате. Иван, чувствуя неловкость, что наговорил лишнего, прошел к себе.
Но через пять минут Ниночка ворвалась к нему.
— Почему ты не рассказал, чем все кончилось? Жалеешь меня?
— Нет.
— Рассказывай.
— Ладно. Подошло время поступать в аспирантуру. Они с Лизой прожили к тому времени больше
Ниночка кивнула. Достала из пачки сигарету, хотела закурить, но Иван отобрал у нее сигарету.
— В общем, Ржевский устал. Ему уже не нравился суп, который Лиза готовила без мяса, потому что на мясо не было денег. Она сама работала через день на фабрике — без этого не прожить, а каждый второй день Ржевский оставался с девочкой, и ничего нельзя было поделать — тогда в детский сад устроиться было очень трудно, начало пятидесятых годов. Ржевскому страшно хотелось остаться одному — без Лизы, без Кати, без людей. Он чувствовал себя пещерным человеком, у которого жизнь кончилась, не начавшись. И он уже никогда не будет ученым. Он был раздражен и несправедлив к Лизе.
— Я могу его понять, — сказала Ниночка. — Лиза тоже должна была понимать, на что она его обрекла.
— Ни черта ты не понимаешь, — сказал Иван. — Что могла Лиза сделать? Она старалась, чтобы Катя не плакала, когда папа Сережа работает. И надеялась — Сережа поступит в аспирантуру, им дадут квартиру в институте, все образуется. Как-то он встретился с твоей мамой и не сказал об этом Лизе. Эльза обволакивала его сочувствием. Она его понимала!
— Можно без комментариев? — попросила Ниночка.
— Можно. Потом в один прекрасный день твой дорогой Ржевский сообщил Лизе, что они с Катей погубили ему жизнь.
— Просто так, на пустом месте?
— Нет, ему сказали, что его моральный облик — связь с Лизой — закрывает ему путь в аспирантуру. В те времена к этому относились строго. А она не была разведена с тем актером.
— Кто сказал ему про аспирантуру? Он сам догадался?
— Неважно.
— Важно. Моя мама, да?
Ниночка уже верила в это и потому стала агрессивной и готова была защищать Эльзу.
— Нет, — ответил Иван, не глядя ей в глаза.
Он не думал об этом раньше, а тут сразу вспомнил. Об этом сказала не Эльза. Виктор тогда стажировался в институте, всех знал и был не то в месткоме, не то ведал кассой взаимопомощи. Они курили в коридоре у окна, а Виктор смотрел грустно и рассуждал: «В дирекции недовольны. Наверняка отдадут место Кругликову. Я слышал краем уха. Старичок, надо выбирать. Или любовь, или долг перед наукой. Сам понимаешь…» Иван забыл об этом разговоре. Виктор мог рассуждать сколько
— А чем кончилось? — спросила Ниночка.
— Лиза ушла от него. И уехала из Москвы.
— И он ее не нашел? Или не искал?
— Сначала он почувствовал облегчение. А через некоторое время затосковал. Пошел к Лизиной матери. Но та отказалась помочь. Эльза сказала ему, правда, она ошиблась, что Лиза вернулась к тому актеру.
— Ошиблась? Или нарочно?
— Не знаю. Через несколько лет он узнал, что Лиза уехала в Вологду. А там попала под поезд или как-то еще умерла.
— Она бросилась под поезд. Как Анна Каренина! Он ее убил!
— Может, случайность. С тех пор Ржевский уверен, что виноват в ее смерти.
— Виноват, — подтвердила Ниночка. — И мама в этом убеждена.
— Главное, что он виноват для самого себя. А когда он планировал меня, то, разумеется, не учел, что я буду помнить все о Лизе. Не только о генах и мутациях, но и о Лизе.
— А что стало с девочкой… с Катей?
— Милая, прошло много лет. Она сейчас старше нас с тобой. Живет, наверное, в Вологде, нарожала детей…
— Не хотела бы я быть на месте Ржевского.
— Прости, что я тебе все это рассказал.
— Кому-то надо было рассказать. Ты же ревнуешь к отцу.
— Ревную?
— Конечно. Тебе кажется, что он у тебя отнял и любовь. Он ее целовал, а ты об этом помнишь, как будто подглядывал. Это ужасно!
— Эдипов комплекс, Фрейд в квадрате. Не усложняй.
— Куда уж там… — Ниночка положила ладонь на руку Ивана, и тот накрыл ее другой рукой.
Ниночка замерла, как будто была птенцом, которого всего Иван накрыл ладонью.
— А я? — сказала она не сразу. — Меня ведь там не было. Я только сегодня.
— Тебя я ни с кем не делю, — согласился Иван.
— Ты думаешь о другом?
— Нет, что ты…
Ниночка вырвала ладонь, вскочила, отбежала к двери.
— Мне тебя жалко! — крикнула она от двери. — До слез.
— Извини, — сказал Иван. — Я думал о другом.
— Знаю, знаю, знаю!
Ниночка хлопнула дверью. Тут же открыла ее вновь и заявила:
— Когда сам влюбишься, тогда поймешь.
— Но трудно рассчитывать на взаимность, — улыбнулся Иван. — При такой-то биографии. У меня даже паспорта нет.
— Дурак!
На этот раз Ниночка так хлопнула дверью, что зазвенели склянки в белом шкафчике у окна.
Глава 30
В конце февраля вдруг совсем потеплело. Ивану было жалко, что снег съеживается, темнеет. Теплая зима неопрятна. И обидно, если это твоя первая зима.
Иван не собирался в Исторический музей. Он был в ГУМе, купил венгерские ботинки и галстук. Пробелы в гардеробе были катастрофическими, у отца брать вещи не хотелось, да и небогат был Сергей по этой части.