Весь мир - театр, а люди в нем придурки, вроде нас с тобой
Шрифт:
А сейчас он предал еще раз. Только уже не Игоря. А ее саму. Да, все изменилось с того момента, как в жизни Андрея появился ужасный человек, по имени Герман, и она поняла, что ее миром навсегда останется Игорь. Тот, кого она любит. Тот, кого она никогда не сможет оставить. Андрей был лишь примесью к ее светлым чувствам, которые она всегда испытывала к человеку, с изумрудными глазами, попав хотя бы раз в плен которых, уже никогда не сможешь вырваться. Он был нужен ей как воздух.
Но сейчас.. Маша уже не была так в этом уверена.
Андрей...
– Да?
– голос девушки казался ей не родным.
– Маша, - мягкий баритон на том конце провода. И толпа мурашек, бегущих по телу.
– Разве.. ты можешь звонить оттуда?
– Я смог бы позвонить тебе и с того света, если бы очень сильно захотел.
– Эй, - девушка нервно рассмеялась в трубку, - не надо мне оттуда звонить. А то твоя девушка будет не брюнеткой, а милой бабулей с копной седых волос.
– Я люблю тебя..
– Боже, как же я соскучилась по этим словам.
– Я очень хочу поцеловать тебя, Маша.
– Я тоже, - девушка закусила губу, слишком явно представив их первую встречу за довольно долгое время.
– И знаешь, Маша.. Я поцелую тебя уже совсем скоро.
– Скоро?
– дыхание Шутовой сбилось. Скоро.. это значило только две вещи: то, что Андрею осталось очень недолго, и то.. что она снова его увидит. А что волновало девушку больше, понять ей было не дано.
– Очень скоро. Осталось совсем немного. Я люблю тебя. Пока, Маша.
– Пока.
Руки все еще тряслись, когда она сбросила вызов. Все перемешалось настолько сильно, что девушка уже не знала, что именно она должна чувствовать. Казалось, что она может все сделать ради Игоря.. но.. только если это не касалось Андрея.
Она была в смятении. В том смятении, в котором, кажется, не была еще никогда.. Но голос человека, которому она могла отдать свою жизнь, все еще звучал в ушах.
Девушка чуть сжала ручку в руке и снова поднесла ее к стене.
Игорь.
Игорь.
Игорь.
30. Самое время.
Да!
Я дочитала этот гребаный сценарий до конца!
И знаете что..?
Вероника та еще идиотка. Ну вот скажите мне, какого хрена она ломается почти все время на протяжении всего спектакля, а? Нет бы подойти, сказать "Нравишься ты мне, Цезарь." Так нет же! Мы гордые! Вот спасибо, Сергей Владимирович, что видите меня именно в таком свете.
А дело-то, собственно, вот в чем. Прочитать этот сценарий до последнего листа было вынужденной процедурой, так как мы начали репетировать вторую половину спектакля. Преподаватель всегда делит постановку на две части, что бы было удобнее во время репетиций. К моему огромному удивлению, когда мы с Андреем соизволили, наконец-таки, заявиться на репетицию, оказалось что все остальные участники пьесы слова свои знают практически наизусть, а вот мы до сих пор работаем со сценарием, собственно говоря, который и в глаза-то едва видели. Именно поэтому нам нужно было кровь из носу прочитать весь материал до следующего дня. Из этого следовала практически бессонная ночь и уроки, на которых до меня и слова учительского не дошло. Но дело было сделано, и вот теперь я со спокойной душой, сидя в зале, смотрела на то, как мать Вероники капает на мозги ее отцу, по поводу душевного состояния дочери. Ах, бедняга Вероника, такая бледная в последнее время ходит, наверняка у нее какие-то проблемы в ее новой школе и бла-бла-бла. Андрей сидел недалеко от меня и пытался сдержать ехидные смешки.
– Сцена разговора Вероники и ее матери, - провозгласил Сережа, - Мая, на сцену!
Поднявшись со стула, я почувствовала легкое головокружение. Ну, что сказать, бессонные ночи и правда даром не проходят. Путаясь в своих же ногах, я кое-как взобралась на сцену, присела на декорационный диван и взяла в руки декорационную книгу, уложив внутрь нее сценарий, дабы не запутаться в репликах. Даша встала рядом и чуть улыбнулась мне.
– Начинаем, - прозвучал голос преподавателя.
Даша мигом вошла в образ.
– Можно?
– спросила она.
– Да конечно, мама. Присаживайся, - я хлопнула рукой по месту на диване рядом с собой.
Даша, она же мать Вероники, присела на указанное место и воззрилась на дочь, то есть на меня.
– Дорогая, я не понимаю, что с тобой происходит. Ты сама не своя. Ведешь себя не так, да говоришь не то.
– Ты знаешь, Мама. Я давно хотела поговорить с тобой об этом.
– Я слушаю.
– Случилось то, что влюблена я. Влюблена безумно. Вспомни о своей первой любви, и ты поймешь меня, я знаю.
– Но дочь, сейчас не время..
– Я понимаю, Мама!
– воскликнула я, вскакивая с дивана, - Но что мне делать? Я люблю его так сильно, что, кажется, я умереть готова за подобную любовь! Но не могу ему сказать, ведь против ты..