Весь мир – театр. А люди?..
Шрифт:
Чувствовала я себя ужасно, держалась из последних сил, даже разговаривать было больно.
— А теперь мы подошли к самому интересному, — граф хищно улыбнулся. — Как вы догадались, это еще не все.
Я с ненавистью уставилась в это красивое надменное лицо.
— Что? Все— таки решили убить, чтобы не мучилась?
— Боже упаси! Убивать вас никто не собирается. Я обещал, что с вашей драгоценной головы не упадет и волос. Каким бы подлецом, по вашим понятиям я не был, слово свое я держу. Вы помните наши первые разговоры, я пробовал договориться с вами по-хорошему, даже готов
— И кто это?
— Узнаете, со временем. А что, собственно, произошло? Вы в свое время, не задумываясь, украли Источник у Хельмута, я забрал ваш. Я даже великодушно оставил вам что-то. Для ваших любимых полетов, я думаю, хватит. Вы же так любите, лета-а-а-а-т-ь? — с издевкой протянул он, изображая мои интонации. — Но на ваш любимый театр, дорогая, боюсь, что сил не останется.
Я вскинулась. В голове лихорадочно билась мысль: «Откуда? Откуда он узнал?» Сразу вспомнились одиночные хлопки в пустом темном зале, карета, которая преследовала меня все последние дни.
— Так это были вы? — неверяще протянула я. — Вы следили за мной? Вы видели меня в театре?
— Конечно, — холодно сказал он. — Я никогда и ничего не делаю с наскока. Я прибыл в город намного раньше того, как появился у вас в доме. Так вот, я продолжу, если вы не возражаете. Без Источника перспектив в театре у вас уже не будет. Я ходил на вашу премьеру. Согласен, у вас это-о-о-о, — он протянул с брезгливостью, — неплохо получается. Все женщины, по сути своей, актрисы. Все лгут, играют, предают. По моему мнению, это недостойное дело. Жить надо просто, вкушая от жизни маленькие радости — такова моя философия. А если театр вам больше не светит, зачем вам Дар Хамелеона? Отдайте.
— Что-о-о-о? Да как вы смеете?
— А зачем он вам? Театр для вас закрыт, Деми тоже больше не будет с вами связываться. Я нашел аргументы для того, чтобы его убедить.
Я вжимала голову в плечи все сильнее и сильнее. Значит, Деми предал меня? Видно, он поставил на ле Мор, как на Верховного мага, услуги от которого превышали мои возможности.
— Я навел о вас справки. Ваше финансовое положение оставляет желать лучшего. А вы, вместо того чтобы заниматься своим финансовым благополучием, искать мужа, в конце концов, прыгаете по подмосткам. Батюшка ваш бездарно вел свои дела. Не проверив, как следует состояние Хельмута, погнал вас за него замуж. Много получили в наследство? Еще года два-три вы протянете на том, что есть, а потом — разорение. В обмен на ваш Дар, я готов подыскать вам подходящего мужа. Две-три кандидатуры у меня есть уже сейчас. Все это люди преклонного возраста, пойдете по стопам вашей тети. Несколько лет помучаетесь, зато потом — богатая вдова.
— Идите вы, — процедила я, с ненавистью глядя в это красивое холодное лицо.
— Я не закончил, — Голос ле Мор замораживал, — имейте терпение. Итак, вы отдаете мне свой Дар, я вам — мужа и свое покровительство, когда стану Верховным магом. Деми, кстати, согласился почти сразу на аналогичное предложение.
— Деми ничего не теряет, а только приобретает. Я же теряю все.
— Я
Мне было плохо, настолько плохо, что еще чуть— чуть, и я отключусь. Разговор с графом сил не прибавлял. У меня нет никаких козырей, а он подготовился заранее. Я решила упасть в обморок, нужно было прервать это избиение младенцев. Я несколько раз прерывисто вздохнула и опустилась на пол, закрыв глаза.
— Что за… — послышалось у меня над ухом. Затем прозвучали шаги к двери, звук открываемой щеколды, и уже на грани, где-то в коридоре, я услышала взволнованный женский голос:
— Ну как, дорогой? Все получилось?
И вот тут, мне захотелось завыть, громко и во весь голос, ибо голос в коридоре принадлежал моей тетушке.
Как? Зачем? Не может быть! Не может быть! Не может!!! У меня в голове что— то взорвалось, и я, действительно, ушла в небытие.
***
Очнулась от того, что меня щедро поливали водой. Надо мной стоял ле Мор.
— Прекратите ваши трюки. Мы договорим, и сделаем это сегодня. Я занятой человек, и так много времени с вами потерял.
Вся моя ночная рубашка была мокрой, болело все тело, особенно голова. «Я осталась одна в этом мире», — это первая мысль, которая посетила меня после обморока. Пришла паника. Чем больше я пыталась сосредоточиться, тем меньше мне это удавалось. Очень хотелось увидеть тетку, спросить ее: «За что?»
Вернер продолжал что-то вещать, я уже не слушала его. «Это был заговор, — сказала моя интуиция. — Диана ты — дура, как можно было это не заметить? Ты осталась одна в этом мире. А раз сейчас ничего не можешь сделать, значит, надо выиграть время. Вернера я выслушала, теперь нужно послушать тетушку. Может быть она, как и я, оказалась в безвыходном положении и ничего не смогла противопоставить этому интригану? Вместе мы что-нибудь придумаем». Я подняла глаза на вещающего графа и четко произнесла:
— Позовите тетю, я буду говорить только с ней.
— Что за…? — выругался ле Мор. — Какую тетю? Она у себя дома, мы отвезли ее. Она же прислала вам вазу?
«Вазу, вазу…» Значит, они никуда не уезжали, и я нахожусь в подвалах особняка графини ле Шосс. Никогда мне не приходило в голову спуститься в ее доме в подвальные помещения, разве я могла подумать, что однажды стану здесь пленницей. А может быть, я в другом месте, а за вазой они, действительно, ездили? Не важно. Пока я не узнаю, что мне скажет тетя, я ничего не смогу придумать.
— Я знаю, что она здесь. Позовите.
Граф постоял с минуту, посопел надо мной:
— А, ладно, извольте.
Он открыл дверь и позвал:
— Вивьен, зайди.
«Дорогой», «Вивьен». Плохо, очень плохо. Вошла тетя в своем обычном наряде, чистенькая и сверкающая, как с картинки. Она подошла к Вернеру и взяла его за руку:
— Дорогой, выйди. Нам нужно поговорить с племянницей.
И так она сказала это «с племянницей», что я сразу поняла — они сообщники. Что-то во мне умерло, на сердце наступила пустота, и пришла безысходность. Вернер вышел.