Весь мир в кармане
Шрифт:
— И что же в ней такого особенного, в этой бронемашине? — спросил Морган.
Китсон пригладил сильными пальцами волосы. Хоть и неловко было разглагольствовать, но он решил непременно доказать, что Морган не прав, предлагая такую работу. До того он во всем верил Моргану. Они работали вчетвером уже шесть месяцев и немало успели сделать. Деньги были небольшие, но и рисковать особенно не приходилось. И все комбинации продумывал сам Морган. Китсон признавал, что двести тысяч — деньги неслыханные, но что толку думать об этом! Морган сказал, что эти деньги дожидаются, чтобы их взяли. Он здорово ошибался.
— Давай,
Китсон глубоко вздохнул.
— В нее не влезть, Фрэнк! — Китсон старался говорить как можно убедительнее, и голос его дрожал. — Броня сделана из особого сплава, ее нельзя разрезать. Разве что она расплавится под воздействием очень высокой температуры. Самая мощная часть машины — это дверь грузового отсека. На ней замок с секретом. Его можно поставить на заданное время. От агентства до научно-исследовательской станции три часа быстрой езды. Когда грузовик выезжает из агентства, они ставят замок так, чтобы он сработал через четыре часа. Это дает водителю запасное время в случае затора на дороге или поломки.
Он положил фишку на стол и пристально взглянул на Джи-по с Эдом, а те, наклонившись вперед, слушали его с напряженным вниманием.
— На приборном щитке есть кнопка, контролирующая замок. При малейшей опасности водитель может нажать кнопку, и заданное для замка время отменяется.
— И что же тогда происходит?
— После того, как кнопка нажата, дверь открыть невозможно, пока замку не зададут новое время. А это может сделать только специалист.
Китсон зажег сигарету и пустил дым из широких ноздрей.
— И потом, вот еще: в машине есть коротковолновый передатчик, и с момента выезда из агентства водитель поддерживает постоянную связь с агентством.
Видя, что Морган иронически улыбается, Китсон стал смотреть на Джипо, обращаясь только к нему.
— Представь себе, что какой-нибудь чокнутый рискнет остановить броневик. Блокирует, скажем, машину и остановит. Водитель и охранник моментально примут все меры предосторожности. Водитель нажмет кнопку и снимет заданное время, а охранник переключит тумблер, опускающий стальные шторы, и машина превратится в стальную коробку, которую невозможно открыть. Потом охранник включит непрерывный радиосигнал. Любая полицейская машина может поймать этот сигнал и отыскать бронеавтомобиль, где бы он ни находился. Так что тем двоим в этом броневичке, после того как они нажали свои кнопки, остается только сидеть и ждать, пока не подоспеет помощь.
Китсон стряхнул пепел, рука его дрожала от волнения.
— Так что, повторяю: эту машину обчистить никому не удастся. Только беду наживешь.
Джипо почесал затылок, и на лице его появилось выражение скуки. Блек взял колоду карт и принялся от нечего делать тасовать их, не сводя блекло-голубых глаз с Моргана.
— А как насчет водителя и охранника? — спросил Морган. — С ними нельзя поладить?
Китсон махнул рукой.
— Ты что, спятил? Как это, интересно, ты с ними поладишь?
В глазах у Моргана зажегся злой огонек.
— Я задал тебе вопрос. Твое дело отвечать, а не распускать язык. Это почему я спятил? Я такие штучки не люблю!
Увидев, что Морган разозлился,
— Не горячись, Фрэнк! Малыш говорит дело. По крайней мере, он в курсе.
Морган криво усмехнулся.
— О'кей, это мы еще увидим.
Он взглянул на Китсона:
— Продолжай. Скажи, почему с этими двумя нельзя договориться.
Китсон вспотел. Крошечные бусинки пота на его перебитом носу блестели под ярким светом лампы.
— Я работал с ними, — сказал он, глядя в упор на Моргана, — и хорошо их знаю. Водителя зовут Дэйв Томас, а охранника — Майк Дирксон. Они смелые, ловкие ребята и с оружием умеют обращаться. Они знают, что если отобьются при нападении, то получат по две тысячи долларов премиальных. Знают также, что дверь в грузовой отсек не открыть и до денег не добраться. Так зачем же им связываться с нами и терять выгодную работу? Они парни честные. Вы сами это увидите, если попытаетесь подъехать к ним.
Тут вмешался Джипо:
— Раз это так трудно, я выхожу из игры. Двести тысяч — это, конечно, здорово, но зачем мертвому деньги? Он ведь уже не может их истратить…
Морган снова осклабился.
Джипо всегда сдавал позиции. Хоть и были у него достоинства, отвагой и упорством он не отличался. Зато был силен в технике. Вряд ли нашлись бы на свете замки, с которыми не справились бы его чувствительные пальцы. В свое время Джипо открыл немало сверхсложных замков, однако он привык заниматься этим в спокойной обстановке. Ему никогда не приходилось работать «под давлением». А сейчас Морган знал, что обстановка будет крайне напряженной. Выдержит ли Джипо такой экзамен? Морган не был в этом уверен. Он зная, что сумеет заставить Джипо согласиться, но это было еще не все. Когда игра пойдет в открытую и обстановка накалится, исход будет зависеть от искусства Джипо. Если его нервы не выдержат, дело лопнет, как мыльный пузырь.
— Успокойся, — сказал Морган. — С тех пор, как мы работаем вчетвером, нам все удавалось отлично. Разве плохую работенку я вам подкидывал?
Джипо кивнул, пробормотав: «Неплохую». Остальные молча смотрели на Моргана, выжидая.
— Хоть и небольшие были деньги, но все же лучше, чем ничего. Однако рано или поздно полиция добралась бы до нас. Мы не можем без конца перебиваться мелкими делами и избегать неприятностей. Вот я и подумал, что лучше нам сорвать большой куш и разойтись в разные стороны. На двести тысяч можно повеселиться. С такими деньгами, повторяю, весь мир будет у нас в кармане. А провернуть это дельце можно. Все зависит от того, как к нему подойти. Крепкий орешек, я знаю. Китсон вам уже все расписал в лучшем виде. Все, что он говорит, чистая правда, только он забыл одну вещь.
Он оглядел всех троих и увидел, что Джипо как-то не по себе, Китсон испуган и продолжает упорствовать, а Блек все еще ждет веских доводов.
— Он забыл сказать вам, что эта новая машина на ходу уже пять месяцев, катается по два раза в неделю, и все уверены, что она неуязвима. Все, включая Китсона, думают, что только чокнутый может напасть на нее. А когда человек вобьет это себе в голову, бдительность его ослаблена, и подбородок, как говорится, открыт для удара. Нужен лишь меткий и быстрый удар правой, и противник сбит с копыт.