Весь Пол Андерсон в одном томе. Компиляция
Шрифт:
К западу от города река Яндже протекала в глубоком каньоне. Густая зелень и чистое журчание воды остались позади, когда дорога вывела путников на нагорье. Здесь уже начиналась пустыня, выветренные скалы, осыпи, рыжие от окислов железа В этом диком краю эршока ничего не стоило затеряться.
— Шевелись, ты! — белокурый детина дернул Фолкейна за руку. — Действие наркотика давно кончилось!
— Ухх… почти, — признал Фолкейн. Он приходил в норму с каждым шагом по перекатывающимся под ногами камням Особого прока от этого, правда, не было — со всех сторон его окружали проклятые гангстеры…
Вскоре
Стефа скакала впереди. Они ехали по ущелью, пока не выбрались на склон, поднимающийся над скалами. Здесь не было ничего живого, кроме нескольких чахлых кустиков. Позади них остались текущая на север Яндже, раскинувшийся на берегах озера город и протянувшаяся до горизонта плоская и затянутая пылью долина Чакоры. Всадники повернули на восток и пустили своих скакунов галопом.
Нет, пожалуй, это слово тут не подходило! Зандара Фолкейна развила такую скорость, что он едва не вылетел из седла. Он ощутил головокружение свободного падения, затем седло ударило его снизу. Дэвид начал валиться направо. Скакавший рядом эршока умудрился перегнуться через шею зандары и подхватить его. К этому моменту его скакун снова взвился в воздух. Фолкейн качнулся назад. Ему удалось удержаться, обхватив шею зандары.
— Эй, ты собираешься ее задушить? — крикнул кто-то.
— По правде говоря… это… было бы… неплохо, — выдохнул Фолкейн в промежутках между толчками.
Вокруг него сверкали шлемы, копья, расписные щиты, развевались плащи. Звенел металл, скрипела кожа, барабанную дробь выбивали ноги зандар. Запахи пота и мускуса наполняли воздух, пыль и песок облаком окружали отряд. Перед глазами Фолкейна мелькнула Стефа. Эта чертовка смеялась!
Он стиснул зубы. Точнее, он хотел это сделать, но не смог — его рот был полон песка. Если он хочет остаться после этой скачки в живых, то требуется как-то освоить технику езды.
Постепенно ему это удалось. Нужно слегка приподниматься на стременах в момент, когда зандара касается земли, чтобы смягчить толчок, и наклоняться вперед в такт с движениями животного. При этом выясняется, что хоть ты и считаешь себя атлетом, мускулы, о существовании которых ты никогда не подозревал, возражают против гимнастики на зандаре. Физические мучения вскоре вытеснили размышления о том, что вся эта эскапада значит.
Несколько раз отряд останавливался, чтобы передохнуть и сменить верховых животных. Наконец, после нескольких веков скачки, эршока расположились на ночлег. Были розданы походные рационы из седельных сумок, по глотку воды из фляг, одеяла. Воины выставили караул, завернулись в плащи и улеглись.
Фолкейн не знал, как долго он наслаждался горизонтальным положением, когда Стефа разбудила его.
— Уйди, — промямлил он, пытаясь снова укрыться в благословенной темноте. Она вцепилась ему в волосы и дернула. Этот метод дал результат: через некоторое время он был готов завтракать.
Теперь они скакали не так быстро, и боль в мускулах несколько
Ближе к концу «дня» их догнал всадник с несколькими запасными зандарами. Фолкейн вытаращил на него глаза. Проклятье, это же Хью Падрик! Воин дружелюбно помахал ему и проехал в голову отряда, чтобы что-то обсудить со Стефой.
Эти двое все еще продолжали разговаривать, когда отряд остановился на второй ночлег на вершине холма среди ярко-желтых кустов. Воины не сразу завалились спать, а разожгли костры и устроились вокруг них дружескими компаниями. Фолкейн предоставил кому-то из эршока расседлать его зандару, стреножить ее и отправить пастись. Сам же он с хмурым видом уселся в сторонке. Однако его одиночество продолжалось недолго.
На него упала чья-то тень. Это оказалась Стефа. Фолкейн не мог не признать, что смотреть на высокую, полногрудую, с внешностью королевы девушку было по-прежнему приятно. К тому же, более привычная к местному прохладному климату, она сбросила плащ и осталась в легкой блузе и юбке, что делало зрелцще еще более соблазнительным.
— Присоединяйся к нам, — пригласила она.
— А есть ли у меня выбор?
Серые глаза серьезно смотрели на юношу. Стефа коснулась его руки и произнесла смущенно:
— Мне очень жаль, Дэвид. Конечно, не следовало так с тобой обращаться, и не только после всего, что ты для меня сделал. Ты и сам по себе заслуживаешь лучшего. Может быть, ты позволишь мне все тебе объяснить?
Он последовал за ней к костру с меньшим неудовольствием, чем постарался изобразить. Падрик жарил над углями кусок мяса, насаженный на палочку.
— Привет, — в его спутанной бороде блеснули белые зубы. — Надеюсь, тебе понравилась наша поездка.
— Что случилось с Адзелем? — требовательно спросил Фолкейн.
— Не знаю. Когда я видел его последний раз, он направлялся во дворец, пьяный в стельку. Мне лучше было смыться из города прежде, чем начнется заварушка, так что я отправился к озеру, где оставил своих зандар, и поскакал за вами вдогонку. Ну и пыль же вы подняли — ее было видно издалека! — Падрик протянул Фолкейну кожаную флягу. — Глотни-ка — хорошее вино!
— Уж не думаешь ли ты, что я стану пить с тобой, после…
— Дэвид, — умоляюще сказала Стефа, — выслушай нас. Вряд ли твой друг-великан попал в такую уж беду. Они не рискнут причинить ему вреда, пока та малышка все еще на корабле. К тому же Джадхади может решить, что ты похищен, а не удрал по своей воле.
— Сомневаюсь, — ответил Фолкейн. — Так подумал бы представитель галактической цивилизации, но подозрительные икрананкцы видят заговорщиков под каждой кроватью.
— Ну, мы ведь и нашим собственным товарищам, тем, кто остался в Железном Доме, устроили веселую жизнь, — напомнила ему Стефа. — Дело может дойти до стычки между ними и этими клювастыми, если учесть, как напряжены нервы с обеих сторон.