Весь Пол Андерсон в одном томе. Компиляция
Шрифт:
— Это как тебе? — спросил Валланд. — Извини, но я к этому отношусь саркастически. Поэтому я отвечаю — нет. Мы можем отпустить их и тебя в обмен на наших друзей. И если после этого вы оставите нас в покое, мы вас тоже не тронем.
Рорн перевел. Айчуны не торопились с ответом. Они вообще никогда не торопились. Потом:
— Ответ отрицательный, — сказал Рорн. — Они не боятся смерти. Они возрождаются — они бессмертны в таком смысле, в котором мы никогда не будем.
— Ты клюнул на эту наживку?
— Это безразлично. Я тоже не боюсь,
— Да уж парой они не отделаются, — скупо улыбнулся Валланд.
— Ты понимаешь, что это значит? — сказал Рорн с придыханием. — Ты выступаешь не против двух личностей, а против целого мира! На своих условиях ты здесь не выиграешь. Но брось свою гордость. Ты не более чем обезьянка, кричащая о своей важности с верхушки дерева. Брось, рассуди разумно, прими их руководство — это и будет истинной победой.
— Избавь меня от проповедей, Йо. Меня девушка ждет на Земле. У остальных тоже есть любимые, где бы ни были, и их любовь не слабее твоей. И мы скорее умрем, чем изменим своей любви. Я черт знает сколько уже прожил, и я видел, что ненависть не порождает конфликтов, которые нельзя было бы уладить. Люди, ненавидящие друг друга, могут пойти на компромисс. Но любовь против любви — это другое.
Валланд постоял, сминая рукой бороду и погрузившись в раздумье. Битва снаружи закончилась. Хижину заполнила тишина, в которой слышались только звуки людского дыхания, странный плеск айчунов в ванне, постукивание древка копья по полу. Жара и вонь плыли в воздухе.
Наконец Валланд вздохнул, поднял голову и сказал негромко, но внятно:
— На меня ты согласен?
— Что? — Рорн вылупился на него.
— Это нападение организовал я, как тебе известно. Я человек скромный, но сомневаюсь, чтобы без меня мой отряд представлял для вас военную угрозу. Если тебе нужен заложник, то почему бы тебе не взять меня вместо этих людей.
— Хьюг, не надо! — выкрикнул Гальмер.
— Мы не можем позволить себе героизма, — сказал ему Валланд. — Меня вы можете заменить. А мне, быть может, удастся уговорить их заключить мир. Ты сам берешься?
Брен рванулся в своих путах, и в упавшем на его лицо свете стали видны глубокие морщины.
— Ты не знаешь, что они такое!
Валланд не обратил внимания.
— Итак? — сказал он Рорну.
— Я… я не знаю. — Последовало совещание. — Они должны это обдумать.
— Отлично, — сказал Валланд. — Я оставлю вас одних обсудить мое предложение.
Он пошел к двери.
— Стой! — крикнул Рорн. Солдат бросился следом.
Валланд остановился, повернулся и спокойно сказал:
— Я в любом случае должен предупредить тех, кто снаружи, и доказать им, что это мое предложение. Иначе на вас набросятся, как только вы выйдете за порог. Я вернусь через два-три часа и узнаю,
Они молча выпустили его из комнаты.
Глава 14
Вкус победы во рту я-Келы обернулся тухлятиной. По Стаям пробежало слово: когда Бог сошел с неба, здесь появились настоящие глубинные дьяволы. Сам я-Валланд не мог им противостоять, он покинул взятый с боем дом без тех, кого хотел спасти. И как бы ни был чужд нам его род, видно, и даже по запаху чуется, какой ужас охватил его и его товарищей. Над нами горит день. Лучше бы скрыться в чащу лесов.
И многие уже так и сделали. И все больше и больше шли за ними, подхватив снаряжение и исчезая в тумане. Мало говорилось слов, но то, что было сказано, звучало как первый вздох ветра перед ураганом.
Он и сам был бы рад уйти. Но я-Валланд попросил, и он использовал остатки своего авторитета, чтобы удержать на месте свою Стаю. Их оставалась сотня или меньше, и они расселись в кружок вокруг захваченных пленников. Никто пока не осмеливался убрать трупы, и они просвечивали сквозь редкую траву, покачивались в камышах, а в вышине нетерпеливо кружились стервятники.
Я-Валланд, я-Аргенс и я-Урдуга что-то обсуждали на своем языке, и он больше не казался языком Бога. Я-Кела ждал, покачиваясь на хвосте и на пятках, чувствуя, как наваливаются на него старость и усталость. Ему дали понять, что я-Валланд должен уйти с глубинными дьяволами как выкуп за свободу двух своих друзей. Но что значили все остальные без него? Похоже, что и они чувствовали то же самое, поскольку разговор становился резче, пока я-Валланд не оборвал его и не перестал слушать.
И тогда он обратился к Единому, захватив свой музыкодел. Послышались азкатские слова:
— Не теряй мужества, друг мой. Мы не преуспели, как хотели, но еще далеко до конца охоты.
— Мы выдохлись в долгой погоне, — ответил я-Кела, — и бычьи рога склонились пронзить нас. Кто может противостоять глубинным дьяволам, кроме Бога, Который защищает мир?
— Я не собираюсь долго оставаться у врага, — сказал я-Валланд.
— Они все чаще и чаще хватают пленников. И никто еще не вернулся. И старые истории говорят, что иногда в боях захватывали тех, кто когда-то был в Стае. Они так менялись, что оставалось только их убить без мучений.
— Меня не постигнет такая судьба, если ты меня не оставишь.
— За мною был тебе долг крови, — сказал я-Кела, — но он уплачен кровью тех, кто был мне дорог.
— Ты еще не уплатил долг своему народу, — резко сказал я-Валланд.
Я-Кела бросил на него взгляд и выпрямился, чтобы его глаза оказались ближе к глазам я-Валланда.
— Что значит эта новая загадка?
— Нечто такое, что ты — даивсеазкаты — должны наконец понять. Иначе вы обречены. Если поймете — у вас есть надежда, и более чем надежда, потому что если свободный народ знает цену свободы и готов эту цену платить, победить его нельзя.