Весь Пол Андерсон в одном томе. Компиляция
Шрифт:
Но спешить им не хотелось. У ифриан не принято спешить в таких случаях. Напротив, двое стремятся слиться со своим миром, своей судьбой, своими мертвыми — все равно, настал ли любовный период или он еще впереди, — чтобы разрешить все заботы и слиться наконец воедино друг с другом.
Холмы за северным мысом оставались пока незаселенными, хотя растения, чьи семена привезли сюда пионеры, давно прижились здесь. Крис и Табби опустились там на закате, пылавшем красным и золотым огнем над спокойным морем. Они разбили лагерь, поели, выпили немного вина и насладились поцелуями; а потом, рука об руку, пошли по тропе вдоль обрыва.
Слева круто сбегал к воде травянистый берег, поросший трилистником
— Эйат? — спросила она.
— Летит домой, — ответил он.
Его голос и то, как он коснулся губами ее чуть видных во мраке волос, говорили: «Убедив меня, что я должен исцелить ее, и научив как, ты исцелила меня, дорогая».
Ее пальцы, дотронувшись до его щеки, ответили: «К собственной своей радости, которая все растет и растет».
И все же он чувствовал, что ее беспокоит какой-то вопрос Ему казалось, он знает какой. Он сам часто задавал его себе; но он, книгочей, философ, поэт, мог найти ответ в прошлых столетиях легче, чем она, чей дар заключался в понимании настоящего.
Он не побуждал ее произнести вопрос вслух. Довольно пока и того, что она здесь и принадлежит ему. Поднялась Моргана, полная, с темными пятнами и не столь яркая, как была — до того ее изувечили. Табби остановилась.
— Не слишком ли высока была цена? — спросила она с затаенной болью.
— Ты о войне?
— Да. Посмотри туда. Посмотри на все эти солнца вокруг нашего шарика — всюду смерть, увечья, страдания, скорбь, разрушение — столько погублено, испорчено, как вон та луна, столького мы лишили своих детей — и все ради того, чтобы одержать верх в политической игре?
— Я тоже думал об этом, — признался он. — Но не забывай, однако, что мы все-таки сохранили детям кое-что, чего они могли лишиться. Мы сохранили за ними право быть самими собой.
— Ты хочешь сказать — быть такими же, как мы. Ну а если бы мы потерпели поражение? Мы были к этому близки. Тогда следующее поколение выросло бы умеренно довольным имперскими подданными. Не так ли? Так имели ли мы право делать то, что сделали?
— Мой ответ — да. Общего принципа тут не существует, и я могу ошибаться. Но мне кажется, что мы, такие, как есть — наше общество, наша культура, как ни назови, — имеем право жить по-своему. Любимая моя — если общество не будет сопротивляться нашествиям, его вскоре поглотят самые сильные и самые алчные враги. И везде настанет мертвое единообразие. Не с кем будет состязаться, не с кем себя сравнивать. Плохую услугу оказали бы мы жизни, допустив такое. Кроме того, вражда не бывает вечной. Предполагаю, например, что предки губернатора Саракоглу и адмирала Кахаля стояли друг против друга при Лепанто [106] . — Он видел, что Табита не поняла его исторического сравнения — но это неважно, главное — общий смысл. — Суть в том, что и те и другие боролись, сопротивлялись, и выстояли, и передали потомкам что-то свое, чего никто другой не мог бы передать. Почему же ты не веришь, что тут, на Авалоне, ты тоже спасла какую-то часть будущего?
106
Город на берегу Коринфского залива, у которого во второй половине XVI века испано-венецианский флот нанес поражение флоту Османской империи
— Запятнанную кровью.
— Да, без этого можно было обойтись, — согласился он. — Но мы, софонты,
— И сейчас у нас, во всяком случае, мир, — шепнула она.
— Не довольно ли этого для счастья?
Она улыбнулась сквозь блестящие при луне слезы и сказала:
— Да, Аринниан, Крис, милый мой, — и прижалась к нему.
Эйат покинула Грей перед рассветом.
В этот час, после ночного веселья, все небо принадлежало ей одной. Поднимаясь, она поймала ветер и стала взбираться с ним все выше и выше. Он струился, он пел. Последние звезды, заходящая луна делали море и сушу таинственными; впереди, в белизне рассвета, вставали родные горы.
Холод заставлял кровь кипеть в ее жилах.
Она думала: «Тот, кто любил меня, и тот, кому я досталась, разделили единый жребий. И довольно».
Мускулы играли, крылья работали, живые до последнего перышка. Планета стремилась к утру. «Мой брат, моя сестра нашли свое счастье. Пора мне искать свое».
Снеговые вершины пылали. Всходило солнце с песней света.
Синева святая.
Перевод: Н. Виленская
Мичман Флэндри
(роман)
Фрэнку и Беверли Гербертам
Выдержка из «Руководства для пилотов с астрономическими таблицами»: Бетельгейзианский сектор Ориона, 53-е изд., кассета III, кадр 28:
IGC — 52 727 061. Саксо. F5, масса 1,75 Солнца, светимость 5,4 солнечной, диаметр фотосферы 1,2 солнечного. Примерный срок нахождения на главной последовательности — 0,9 бега-лет.
Планетарная система: одиннадцать главных тел…
У. Старкад [107] . Средний орбитальный радиус 3,28 а.е., период 4,48 лет. Масса 1,81 Терры. Экваториальный диаметр 15 077 км. Средняя сила тяжести на поверхности 1,30 g. Период обращения 16 ч. 31 м. 2,75 сек. Наклон оси 25° 50’ 4,9»… Атмосферное давление на поверхности ок. 7000 мм рт. ст. Процентный состав атмосферы: N2 77,92, О2 21,01, благородные газы 0,87, СО20,03…
107
Старкад — в сканд. мифологии герой из ряда великанов, которого благословил Один и проклял Тор. (Примеч. ред.)
Примечание. Система, хотя и находится в 254 световых годах от Солнца, была открыта рано, в течение первого Великого Похода. Согласно практике того времени интересным для человека объектам присвоены литературно-мифологические названия. Частично пригодный для человеческого обитания Старкад посетило несколько ксенологических экспедиций для изучения его необычных туземных жителей… Исследования не были продолжены, так как средства вкладывались в более перспективные проекты; впоследствии Торгово-техническая Лига также не сочла выгодным освоение планеты. После Смутного Времени система осталась за пределами Имперской сферы, и Старкад почти не посещался до недавнего времени, когда туда была послана военная экспедиция.