Весь Роберт Хайнлайн в одном томе
Шрифт:
СРЕДНЯЯ ШКОЛА имени ПАТРИКА ГЕНРИ
Отделение общественных наук
ВНИМАНИЮ всех слушателей курса 410 (факультативный семинар для учащихся старших классов) «Выживание: дополнительные сведения». Инстр. — доктор Мэтсон. 1712-А.
1. В пятницу 14 числа занятия отменяются.
2. Настоящим объявляется двадцатичетырехчасовая готовность к финальным экзаменам по одиночному выживанию. Слушатели курса должны явиться на медицинское освидетельствование в 9.00 в амбулаторию при терминале «Темплтон»
3. УСЛОВИЯ ИСПЫТАНИЙ:
а) любая планета, любой климат, любой рельеф местности.
б) никаких правил, оружие любое, снаряжение любое.
в) разрешается объединяться в группы, но члены групп будут проходить ворота по отдельности.
г) продолжительность экзамена — не менее сорока восьми часов и не более десяти суток.
4. Доктор Мэтсон консультирует в пятницу до 17.00.
5. Испытание может быть перенесено только по рекомендации врача, однако любой из учащихся имеет право отказаться от участия без всяких административных последствий до 10.00 субботы.
6. Удачи и долгих лет жизни вас всем!
Согласовано:
Пытаясь унять волнение, Род Уокер медленно перечитал объявление. Еще раз прочел условия. Впрочем, какие тут условия? Это, скорее, «вообще никаких условий», полное отсутствие каких-либо ограничений! Тебя могут швырнуть через ворота, а в следующее мгновение ты нос к носу столкнешься с белым медведем при температуре минус сорок или сцепишься в теплой соленой воде с осьминогом.
Или же, подумал он, окажешься перед каким-либо трехголовым чудовищем, причем на планете, о которой никогда раньше не слышал.
Чей-то дискант в стороне пожаловался:
— Двадцатичетырехчасовая готовность! Да уже меньше двадцати часов осталось. Это просто нечестно!
— Какая разница? — откликнулась вторая девушка. — Лучше бы они, начинали прямо сейчас. Я все равно сегодня не засну.
— Но если нам полагается двадцать четыре часа на подготовку, должны быть двадцать четыре часа. Чтобы все было справедливо.
Еще одна участница будущих испытаний, высокая зулусская девушка, мягко усмехнулась.
— А ты пойди скажи об этом Мастеру.
Род выбрался из толпы и вытянул за собой Джимми Трокстона. Похоже, он и так знал, что «Мастер» Мэтсон может ответить на подобные претензии. Справедливость, мол, не имеет к выживанию никакого отношения. Однако пункт пятый заставил на какое-то время задуматься. Никто его не упрекнет, если он решит бросить этот курс. В конце концов, «Выживание: дополнительные сведения» — курс институтский; школьный аттестат выдадут и без него.
Но он знал: если струсит сейчас, то уже никогда не наберется смелости на второй заход.
— И как тебе все это нравится, Род? — нервно спросил Джимми.
— Я полагаю, ничего страшного. Узнать бы только, стоит ли надевать подштанники с ворсом. Как думаешь, может, Мастер намекнет?
— Жди! У него с юмором туговато. И вообще, этот тип родную бабку съест — не поморщится, причем без соли.
— Ну это ты загнул. Без соли он есть не станет… Послушай, Джим… Ты видел, что там
— Да… А что? — Взгляд Джимми ушел в сторону. Род почувствовал мимолетный всплеск раздражения.
Ведь он пытался сделать предложение, ничуть не менее ответственное, чем, скажем, когда предлагаешь девушке руку и сердце. Он предлагал ему объединиться и бороться за жизнь вместе. Самая большая опасность одиночного испытания заключается в том, что его участник, хочет он того или нет, а должен хоть иногда спать. С напарником же можно поделить вахты и дежурить по очереди.
Джимми прекрасно знал, что Род подготовлен лучше — как с оружием, так и без него. Предложение было явно в его пользу. И все же он колебался, словно думал, что без Рода ему будет легче.
— В чем дело, Джим? — спросил Род настороженно. — Ты полагаешь, в одиночку будет безопасней?
— Нет, не в этом дело…
— Хочешь сказать, что лучше договоришься с кем-то еще?
— Нет, что ты! Я совсем не это имел в виду.
— А тогда что?
— Я хочу сказать… Слушай, Род, я тебе в самом деле очень благодарен и никогда этого не забуду. Но в объявлении было и еще кое-что…
— Что именно?
— Там сказано, что можно бросить этот курс и все равно закончить школу. А я как раз вспомнил, что для торговли одеждой он совсем не нужен.
— Как это? Ведь ты собирался стать юристом широкого профиля.
— Выходит, эта экзотическая область юриспруденции потеряет свою ярчайшую звезду… И бог с ней. Мой старик будет очень рад, когда узнает, что я решил продолжить семейное дело.
— Короче, ты испугался.
— Можно и так сказать. А ты? Род сделал глубокий вздох.
— Я тоже боюсь.
— Блеск! Давай вместе продемонстрируем классический пример выживания и подпишем отказные листы?
— М-м-м… нет. Но ты иди.
— Будешь сдавать?
— Видимо.
— Послушай, Род, а ты видел статистику по выпуску прошлого года?
— Нет. Я не хочу ничего видеть. Пока. — Род резко повернулся и двинулся к двери аудитории. Джимми остался на месте, провожая его встревоженным взглядом.
В аудитории разместилось более десятка слушателей курса. Доктор Мэтсон по прозвищу Мастер сидел, скрестив ноги по-турецки, на краю своего стола и вещал в довольно легкомысленной манере. Роста он был небольшого, жилистый, с худым лицом. Один глаз закрывала черная повязка, а на левой руке не хватало трех пальцев. На груди инструктора поблескивали миниатюрные орденские планки за участие в трех очень известных первых экспедициях; одну из них украшало крошечное бриллиантовое созвездие, означавшее, что он — единственный, кто остался после этой экспедиции в живых.
Род проскользнул во второй ряд. Мастер повел взглядом в его сторону, но не стал прерываться.
— …не понимаю, на что вы жалуетесь, — добродушно говорил он. — В условиях сказано «любое оружие», так что вы можете брать для защиты что угодно — от рогатки до кобальтовой бомбы. Я лично считаю, что финальную проверку нужно проводить с голыми руками. Чтобы даже пилки для ногтей не было. Но Совет по образованию не согласен, и поэтому экзамен будет проходить в таких вот тепличных условиях.
— Э-э-э… Доктор, значит, Совет знает, что мы столкнемся с опасными животными?