Весь Роберт Хайнлайн в одном томе

Хайнлайн Роберт Энсон

Дьюк покачал головой.

— Постарайся наконец понять, что я уже не ребенок, отец. Разумное подчинение — да. Но большего я не обещаю.

Мистер Фармхэм печально произнес:

— Возможно, было бы лучше, если бы командовал ты, а я тебе подчинялся. Но дело в том, что я много раз обдумывал все, что может случиться непредвиденного, а ты — нет. Сынок, я предусмотрел, что у твоей матери может начаться истерика, и у меня все было наготове для такого случая. Как ты думаешь, не мог ли я предусмотреть и данную ситуацию?

— Как

это? Ведь я здесь оказался по чистой случайности.

— Я сказал «данную ситуацию». На твоем месте мог оказаться любой другой. Сегодня у нас могли быть гости или какие-нибудь случайные люди вроде того ненормального, который забрел к нам накануне, и я же не бросил бы их на произвол судьбы. Поэтому мне пришлось предусматривать и различные крайности. Неужели ты думаешь, что, планируя все это, я не предвидел, что кто-нибудь может выйти из повиновения, и не продумал, как поставить его на место?

— Ну, и как же?

— Как ты думаешь, чем отличается командир спасательной шлюпки от остальных, сидящих в ней?

— Это что, загадка?

— Да нет. Просто только у командира есть оружие.

— О, я и не сомневался, что здесь у тебя есть и оружие. Но в руках ты ничего не держишь и… — Дьюк усмехнулся. — Отец, я что-то с трудом представляю себе, как ты стреляешь в меня. Неужели ты способен на это?

Мистер Фарнхэм пристально посмотрел на сына, затем опустил глаза.

— Нет. В чужого человека — возможно. Но ты мой сын. — Он вздохнул: — Ну что ж, надеюсь на твою помощь.

— Обещаю тебе ее.

— Спасибо, сынок. А теперь, извини, мне нужно кое-что сделать. — Мистер Фарнхэм оглянулся назад и позвал: — Джозеф!

— Да, сэр.

— Сложилась ситуация номер семь.

— Ситуация семь, сэр?

— Да, и положение все время ухудшается. Будь осторожен с инструментами и не мешкай.

— Понятно, сэр!

— Спасибо. — Он повернулся к сыну: — Дьюк, если ты действительно хочешь помочь, то можешь собрать остатки этого радио. Оно точно такое же, как и запасное. Так что в случае необходимости какие-то детали нам могут пригодиться. Согласен?

— Конечно, сэр. Я же сказал, что готов подчиняться. — Дьюк опустился на колени и занялся тем, что помешал сделать отцу.

— Спасибо. — Мистер Фарнхэм повернулся и пошел по направлению ко второму отсеку.

— Мистер Дьюк! Руки вверх!

Дьюк взглянул через плечо и увидел, что позади карточного столика стоит Джозеф и целится в него из автомата Томпсона. Он вскочил на ноги.

— Какого черта!

— Стойте на месте! — предупредил Джозеф. — При малейшем движении — стреляю!

— Правильно, — согласился мистер Фарнхэм. — Его ведь не удерживают родственные узы, как меня. Джозеф, если только он шевельнется, пристрели его.

— Отец! Что происходит?

Мистер Фарнхэм повернулся к дочери.

— Ступай обратно!

— Но папочка…

— Тихо! Обе ступайте обратно и сидите там на нижней

койке. Быстро!

Карен подчинилась. Барбара с ужасом заметила, что в руке хозяина дома тускло отсвечивает автоматический пистолет, и быстро последовала за Карен.

— А теперь обнимите друг друга, — приказал Фарнхэм, — и не двигайтесь.

Он вернулся в первый отсек.

— Дьюк!

— Да.

— Опусти руки и расстегни брюки. Пусть они спадут, но ног из них не вынимай. После этого медленно повернись лицом к двери и отпирай ее.

— Отец…

— Заткнись! Джозеф, если он сделает что-нибудь не так, как я велел, — стреляй. Можешь для начала стрелять по ногам, но попасть в него ты должен обязательно.

Ошеломленный, бледный как полотно, Дьюк сделал то, что ему велели: спустил брюки так, что оказался стреноженным ими, повернулся и принялся откручивать болты на двери. Когда он вывинтил половину болтов, отец остановил его.

— Дьюк, стой! В ближайшие несколько секунд придется решать: уходить тебе или оставаться. Условия тебе известны.

Почти без колебаний Дьюк ответил:

— Я принимаю твои условия.

— Но это еще не все. Ты будешь подчиняться не только мне, но и Джозефу.

— Джозефу?!

— Моему первому помощнику. Без помощника мне никак не обойтись, Дьюк. Не могу же я все время бодрствовать. Я бы с радостью назначил помощником тебя, но ты ведь не хотел иметь с этим ничего общего. Поэтому мне пришлось поднатаскать Джозефа. Он знает, где что находится, как что действует, как что починить. Таким образом, он мой заместитель. Что ты на это скажешь? Согласен ли ты подчиняться ему так же беспрекословно, как и мне? Не возьмешь потом свои слова обратно?

— Обещаю, — медленно проговорил Дьюк.

— Хорошо. Но обещание, данное под давлением, ни к чему не обязывает. Существует другая форма подчинения, которая применяется в случае насилия, и тем не менее имеет силу. Ты, как юрист, должен знать о чем я говорю. Я хочу, чтобы ты дал клятву заключенного. Клянешься ли ты подчиняться обстоятельствам до тех пор, пока мы не сможем покинуть убежище? Это честное соглашение: твоя клятва в обмен на то, что мы оставляем тебя здесь.

— Клянусь.

— Благодарю. Тогда запирай дверь и застегивай брюки. Джозеф, можешь убрать автомат.

— О'кей, босс.

Дьюк запер дверь, привел в порядок брюки. Когда он повернулся, отец протянул ему пистолет.

— Зачем это? — спросил Дьюк.

— Соберись с мыслями. Если твоя клятва вынужденная, то лучше нам узнать об этом сейчас.

Дьюк взял пистолет, оттянул затвор и вынул из магазина патрон. Взглянув на него, он сунул патрон обратно, снова щелкнул затвором — и вернул перезаряженный пистолет отцу.

— Моя клятва остается в силе. Держи.

— Пусть останется у тебя. Ты всегда был упрямым мальчишкой, но не лжецом.