Весь свет на Сильвию
Шрифт:
— Познакомься с моим братом. Френсис.
Я машинально протянул руку, брат схватил ее, стал трясти, бормоча вежливые слова, которых я не слышал, так как был занят тем, что разглядывал его. Через некоторое время он, смущенный по-видимому так же, как Сильвия и я, улизнул.
Когда я устроился в кресле, давно уже ставшим моим, Сильвия, как обычно, взобралась ко мне на колени. Вначале я пытался отучить ее от этой привычки, — такая же была и у Флоры, — но из-за своей лени очень скоро смирился с этим, внушив себе мысль, что Сильвия и Флора — всего лишь одна и
Сильвия с важным видом заявила:
— Дорогой, ты видел, что пишут обо мне критики.
— Очень хвалят. И справедливо, надо сказать, Она улыбнулась.
— Они говорят, что я заслуживаю роль звезды. — Да.
Я приготовился к обороне. Такая преамбула не обещала ничего приятного.
— Вилли, я непременно должна сыграть главную роль в твоей следующей картине.
«Вот и приехали», — подумал я с горечью.
— Ты же знаешь, киска, это невозможно, — сказал я. — У Фредерики контракт с Паркером, и пока Фредерика приносит доход, она будет играть все главные роли в его фильмах.
Сильвии это было так же хорошо известно, как и мне, и поэтому я вначале не понимал истинных причин ее настойчивости, ее недовольной, как у обиженного ребенка, гримасы.
— Но ведь я лишь время теряю, снимаясь в пустяковых ролях. Уже три фильма — и никакого движения вперед! Скоро все начнут думать, что я только и умею, что играть потаскушек второго плана! Ты должен поговорить с Паркером, внушить ему…
Я беспомощно развел руками.
— Исключено, — произнес я с искренним сожалением. — Ты не хуже меня знаешь условия контрактов. Если Паркер уберет Фредерику из заголовка афиши, ему придется уплатить ей неустойку. А для продюсера такая потеря денег хуже смерти, конец света!
Она спрыгнула с моих коленей и, подойдя к окну, уткнулась носом в стекло.
— Хорошо, — уверенно заявила она, не оборачиваясь. — Я не настаиваю. Но в таком случае я приму предложения, которые мне сделали.
Я встрепенулся.
— Какие предложения?
— Италия. Главная роль в пяти картинах. После каждой контракт продлевается автоматически.
Я подошел к ней, обнял за плечи.
— Ты мне об этом не рассказывала.
Она резко повернулась и, пронзив меня взглядом, бросила:
— Не рассказывала, потому что думала, тебя заботит моя карьера. Но раз ты не можешь или не хочешь ничего для меня сделать, то я просто вынуждена туда поехать. Это намного выгоднее. А пять картин — и в каждой главная роль — просто великолепно.
Я отступил на два шага, нащупал в кармане пачку сигарет, закурил, пытаясь отыскать какой-нибудь выход. Но ничего так и не нашел. Я оказался в тупике, так как был просто не в силах сделать Сильвию первой звездой в кинокомпании «Аргус». И не хотел, чтобы она уезжала…
Она спросила:
— А если Фредерика согласится дать мне место в заголовке афиши?
Я пожал плечами. Фредерика никогда этого не сделает, если только не лишится вдруг рассудка.
В афише были указаны две звезды: Фредерика Мэйан и Сильвия Сарман.
После шумного успеха моих последних картин я стал самой
«Сильвия Сарман только что опровергла слух, согласно которому она якобы вышла замуж за актера Жана Лабе. В кинематографических кругах поговаривают, что не последнюю роль в этой размолвке, уже пятой за последний год, сыграл режиссер Вилли Браун. Нужно ли напоминать, что именно Вилли Браун открыл Сильвию Сарман?»
Разобрав почту и рассортировав газеты, Флора, как всегда, обвела заметку красным карандашом. Испытывая необходимость оправдаться перед ней, рассерженный на самого себя, я отправился на поиски жены и нашел ее в спальне, возле проигрывателя, слушающей концерт ми-минор Вивальди. Я убавил громкость и потряс газетой.
— Ты видела? Какая наглость! Эти подонки, эти журналисты уже не знают, что и выдумать!
Она взглянула на меня, грустно улыбнулась. Вытянув руку, остановила пластинку.
— Ты прелесть, Вилли. Только не надо ломать комедию. Мне давно все известно.
Я решил сыграть удивление, воскликнул:
— Что известно? Неужели ты поверила этим нелепым слухам?
Она откинула голову на спинку кресла, устало закрыла глаза.
— Это не слухи. Я знаю. Уже год ты мне изменяешь с Сильвией. О, я на тебя не сержусь, она настолько моложе и красивее меня… Обидно только, что ты ничего мне не сказал.
Мне казалось, я сплю и вижу кошмарный сон. Хотелось возражать, кричать о своей любви, просить прощения, но, несмотря на все мои усилия, я, как во сне, не мог раскрыть рта. Я провалился в болото, и под тяжестью собственного тела все больше и больше увязал в нем. Казалось я смотрел на Флору целую вечность, а она делала вид, что ничего не замечает.
Кошмар кончился, когда Флора встала. Подойдя к секретеру, вынула из выдвижного ящика пачку писем и разложила их передо мной.
— Прочти.
Анонимные письма, без даты, все на грязновато-белых листках бумаги, исписанные одним и тем же измененным почерком, с точными указаниями времени и места свиданий. Машинально, я начал комкать их. Флора принялась объяснять:
— Первое пришло полгода назад, Я не придала ему значения. Впрочем, я даже хотела сказать о нем тебе, но сразу не сказала, а потом — забыла. Затем, месяц спустя, я получила еще два. С точными указаниями. Мне захотелось убедиться в их лживости. И я увидела тебя, Вилли, в объятиях Сильвии, со счастливым лицом, какое было у тебя во время наших первых свиданий, десять лет назад.