Вещий князь: Сын ярла. Первый поход. Из варяг в хазары. Черный престол (сборник)
Шрифт:
Хельги не стал долго ждать и распределять диспозицию, некогда было. Просто крикнул: «Вперед!» – И, вытащив меч, рысью помчался с холма. Таиться не стоило – похоже, нападавшие их уже заметили. Двое здоровенных верзил завращали над головами устрашающего вида палицами, а рыжеволосый парень в блестящем шлеме, натянул тетиву лука. Хельги тут же пригнулся и услышал, как над левым ухом обиженно-злобно пропела стрела. Еще двое нидингов в кожаных панцирях деловито терзали секирами запертые ворота дома.
– А мы, похоже, вовремя! – Обернулся на ходу Ингви и, подмигнув, не останавливаясь напал на одного из верзил. Тот яростно осклабился и с размаху ударил Ингви палицей, целя в голову. Уж, конечно, Рыжий Червь не стал дожидаться окончания удара – ловко отпрыгнул в сторону и ткнул верзилу
Харальд Бочонок набросился на второго здоровяка, вороном закружил вокруг него, стараясь не подставлять под удар палицы серебристую секиру, которой очень гордился.
Малыш Снорри сунулся было к рыжему, но тут же упал, сбитый с ног одним движением руки. Рыжий не успел выхватить меч и просто вырубил нападавшего юношу луком.
– Снорри, оставь этого. – На бегу крикнул Хельги и сразу же нанес удар мечом, целясь в незащищенную кольчугой кисть врага. Тот угадал маневр, подпрыгнул и в свою очередь нанес удар. Страшный, быстрый, сокрушительный, со всего размаха. Хельги бы не успел отпрыгнуть – за ним находился обложенный камнями колодец – и без кольчуги и панциря пришлось бы туго. Хищная торжествующая улыбка уже появилась на губах рыжеволосого, когда сын ярла просто подставил под удар лезвие своего меча. Это было неожиданно – хорошие клинки являлись редкостью и мало кто решался сражаться таким образом – обмениваясь ударами, а уж тем более, подставлять под удар свой меч. Тем не менее, Хельги подставил и был уверен в победе. Ведь этот клинок он выковал сам под руководством мудрого Велунда! И сварное лезвие не подвело. Звонко, без напряжения, приняло удар и с хрустом переломило клинок врага. Рыжий озадаченно взглянул на собственный меч… Это был его последний взгляд – быстрый скользящий удар сына ярла перерубил ему шею. Нелепо взмахнув руками, рыжий упал на землю, орошая траву алой дымящейся кровью. Хельги обернулся – оставив терзать ворота, к нему бежали еще двое. И каждый был вооружен секирой – плохо дело, против секиры не очень-то помашешь мечом. Ага, разошлись на бегу в стороны – видно, хотят взять в клещи. Ну, погодите-ка… Хельги вспрыгнул на ограждение колодца, развернулся, стараясь держать в поле зрения обоих врагов. Вот один уже почти рядом… Второй забежал за горящий сарай, готовится зайти сзади… Ну, ну… Да где же ты! Из-за сарая второй так и не вышел, зато показался вполне довольный, размахивающий пращой Снорри. Молодей, парень! Ловко! Однако остался еще один…
Оставшийся оказался опытным бойцом – Хельги это почувствовал сразу. Секира в руках противника вертелась так, что ее лезвие сливалось в один серебрящийся круг. В какой-то момент сын ярла едва успел уклониться, и острое лезвие со свистом пронеслось над его головою. Однако с этим покрытым шрамами нидингом определенно следовало быть поосторожнее. А тот не прекращал атак, все время вынуждая Хельги к защите. Сын ярла попытался было контратаковать – куда там, тут же чуть было не поймал секиру правым плечом – и снова ушел в защиту, вернее, в бесконечные уклонения, ибо удар секиры – пожалуй, слишком сильное испытание для меча, даже для такого хорошего, как меч Хельги. Следовало срочно что-то предпринять – уж больно активно орудовал секирой нидинг. Может быть – так? Хельги неожиданно резко – как учил Велунд – подпрыгнул на месте и, перевернувшись через голову, мягко, словно рысь, приземлился позади противника. Тот, хоть и не сбился с толку, однако боевой задор ослабил, хоть и на чуть-чуть, да того и добивался хитрый сын ярла. Быстро поднырнул под секиру и с одного удара перерубил древко почти ровно посередине. Ну, что, глупень? Помахай-ка теперь обрубком! Мужик зарычал, яростно сверкнув глазами, словно сломали его любимую игрушку – а, похоже, так оно и было – и, бросив бесполезный обрубок, нырком бросился вперед, намереваясь одним быстрым движением сломать противнику шею. Хельги, однако, был начеку, в принципе, он и ожидал чего-то подобного, правда, больше ждал ножа из-за пояса, ну а противник, видимо, решил взять его голыми руками… Что ж… Сын ярла чуть шевельнул мечом, выбирая, как половчее вогнать его под кожаный панцирь…
– Ловко! – лохвалил Хельги, посмотрев на недвижно лежащего нидинга, коему пущенный снаряд угодил прямо в переносицу, чуть пониже открытого шлема из толстых железных полос. – Теперь покрепче свяжи его, а уж потом потолкуем… Как там остальные?
Остальные были ничего себе. Харальд с усердием бешеного берсерка молотил секирой верзилу, да так, что от палицы того летели щепки, а вот Ингви приходилось хуже: с висящей, словно плеть, правой руки его капала кровь, а зажатый в левой меч вяло держал на расстоянии противника, сменившего брошенную палицу – Ингви постарался? – на короткую рогатину. Да, плоховато дело… Хельги с сожалением покачал головой и обернулся к Снорри. Тот кивнул, раскручивая пращу. Первый удар пришелся по шлему – звон вокруг пошел такой, словно зазвонили разом колокола всех монастырей, когда-либо ограбленных викингами. Второй камешек влетел верзиле прямо под левый глаз, а третий – промеж ног, да так ловко, что несчастный аж заскакал, высоко подкидывая ноги и гнусно ругаясь. Хельги поднял с земли лук рыжего.
– Я предлагаю вам мир, – наложив на тетиву стрелу, спокойно предложил он. Верзилы переглянулись. Тот из них, что сражался с Харальдом – видимо, старший – чуть кивнул, и оба, разом отпрыгнув, подняли оружие над головами.
– Надеемся на твое благородство, юный ярл. – Крикнул тот, что постарше. Видимо, не все верзилы оказывались на поверку глупцами, как говорила о них людская молва. Эти двое глупцами точно не были. Увидев, что произошло с их предводителем, лишь одновременно пожали плечами. Бывает…
– Вы – люди Хастейна? – то ли спросил, то ли утвердительно произнес Хельги.
– Если ты имеешь в виду того, кого называют Спесивым, то – да, – дружелюбно улыбнувшись, ответил старший верзила.
– Так, значит, это Хастейн собирается напасть на нас. – Почесал затылок Харальд Бочонок.
– Теперь уже вряд ли. – Покачал головой верзила. – У Хастейна всего один драккар – весной его здорово потрепал Ютландец.
– А вы что же оставались с таким нидингом?
– Теперь уже не останемся, – твердо кивнули оба. – Лучшие люди погибли или в плену. Думаем поискать себе другого ярла – Хастейн не наш вождь, мы прибились к нему в Ирландии. Не нужны ли Сигурду опытные в боях люди?
– Не знаю. – Хельги пожал плечами. – Об этом следует говорить с Сигурдом. Чьего вы рода?
– Мы из рода Ютландца. Я – Горм, а это – мой родной брат Альв.
– И вы, из рода Ютландца, сражаетесь с ним за Хастейна?! – Сын ярла удивленно переглянулся с друзьями. – Видно, давно разошлись ваши дорожки с вашим же родным ярлом.
– То наши дела, – спокойно ответил Горм. – Думаю, Ютландец еще пожалеет о том, что прогнал нас. Если уже не пожалел. Так вы свяжете нам руки или позволите идти так?
– Идите. – Пожал плечами Хельги. – Вы же дали клятву… Дом! – Он взглянул на пылавшую крышу, и глаза его округлились: – О, боги! Дом! Харальд, Снорри, скорее!
Схватив секиры, все – естественно, кроме пленников – принялись дружненько рубить дверь, прерываясь иногда на призывы к находящимся внутри защитникам. Дескать, кругом свои, пора бы отпирать засовы, не то сгорите. Защитники, впрочем, выбираться наружу не торопились. То ли не верили, то ли задохнулись все в дыму.
– Позволь я, – попросил подбежавший Трэль. Хельги отодвинулся от двери. Достав нож, Навозник принялся деловито ковыряться в дверных петлях.
– Готово, – через некоторое время весело крикнул он.
Подняв с земли валяющийся щит, обитый железом, Хельги осторожно заглянул в черное нутро дома. Пахнуло дымом и жаром…
– Надо идти, – крикнул Трэль и, бросившись к колодцу, смочил водой подобранную тряпицу. Разорвал, протянув половину Хельги, намотал на лицо – сын ярла поступил так же – и, глубоко вздохнув, бросился в дом…
В доме, полном густого дыма, обнаружились задохнувшиеся слуги, кашляющий дед со слезящимися глазами и неподвижно лежащая девушка…