Веселая поганка
Шрифт:
— Послушайте мой рассказ.
— Охотно, — воскликнула я.
И он начал:
— Был солнечный весенний день, холодный, но ясный. Самолет приземлился на удивление мягко, я подумал, что это добрый знак, с хорошим ощущением ступил на вашу землю и, не выходя из аэропорта, был схвачен какими-то незнакомыми людьми.
Сказав это, он с чувством исполненного долга воззрился на дорогу, по которой «Кадиллак» катился уверенно и неспешно. Я тоже воззрилась туда же, в надежде, что если не увижу на дороге объяснения его паузы, то вот-вот услышу продолжение, но он молчал.
— И
Он внимательно посмотрел на меня, как бы не понимая моих эмоций. Посмотрел и сказал:
— Нет, я был в костюме. Меня схватили и отвезли в тот город, в котором мы с вами встретились. Тогда я еще был в костюме. Кстати, жить в вашей стране небезопасно…
Сделав это глубокое философское заключение, он полез во внутренний карман пиджака, достал визитку и протянул ее мне.
— Что это? — спросила я, хватая визитку и впиваясь в нее глазами. — Здесь же по-английски.
— Сейчас вам переведу, — любезно ответил он.
— Не надо, я сама что хотите вам переведу. Думаю, не хуже вас знаю английский. Теодор Доферти.
Он вежливо улыбнулся и кивнул. Мне стало обидно.
— Вы можете быть разговорчивей? — прикрикнула я. — Доферти — это вы?
Да я, порой, бываю невозможна, порой сама с трудом себя выношу. Однако мой собеседник по-прежнему был невозмутим.
— Пожалуйста, — ответил он, — постараюсь быть разговорчивей. Тэд Доферти мой школьный друг. Раз так вышло, что вы случайно стали свидетелем преступления, и вам грозит опасность…
«Жаль, но он все-таки не шпион, — огорчилась я. — Слишком вежлив и добр. И глуп. Вот если бы мне удалось шпиона разоблачить! Вот это высший пилотаж, этого я еще не делала. Жаль, но красавчик не шпион. Мозгов у него явно маловато.»
— Кстати, куда вы везете меня? — всполошилась я.
— В милицию. Я уже был там и написал заявление. Вы тоже написать должны, это вас спасет.
Поразительная наивность. Не удивлюсь, если милиция передаст меня этим «братанам» из рук в руки. Бандюганы так нагло действуют, что другой мысли в голову не приходит.
— А если милиция только и ждет, когда вы привезете меня? — спросила я.
Он поднял брови:
— Такое возможно?
Мне стало стыдно за свою страну.
— Вообще-то такое возможно и в Америке, если верить вашим фильмам, — туманно ответила я. — Нет, есть в нашей милиции честные люди, и даже, думаю, обязательно есть, и побольше, чем у вас там, где не пахнет никакой демократией, как вы это безобразие ни назовите. С другой стороны, нет никакой уверенности, что на честных людей я попаду именно в милиции. Всякое может случиться, поэтому лучше не надо туда. Лучше давайте решать вопросы без милиции, своими силами.
— А милиция для чего?
— Ну-у, милиция у нас для больших и великих дел, простые граждане стараются не напрягать ее по пустякам. Понимаете, это не принято в нашей стране.
— Но вас хотят убить, разве это пустяк? — спросил наивный американец.
— Конечно
— Ваша смерть пустяк? Неужели этого никто не заметит?
— Нет, мои друзья заметят, конечно, что меня не стало, особенно те, которым я должна. Баба Рая заметит, — за прошлый месяц ей еще не заплатила, мой сын заметит — обещала ему клюшку купить… Буранов заметит, я достаточно обнадежила его. Муж… Он уже, пожалуй, не заметит, так что все. Больше, пожалуй, никто не встревожится. Во всяком случае, не милиция. Народу у нас много, а милиции мало. Причем, мало ей всегда.
Он нахмурился и сказал:
— Здесь еще опасней, чем я думал. Мой друг Тэд…
— Теодор Доферти? — на всякий случай уточнила я.
— Да, он. Тэд, к моему счастью, оказался здесь, в России. Если вам будет грозить «пустяк», он спрячет вас на американской территории.
— То есть в американском посольстве? Что ж, надеюсь хоть там безопасно.
— Пока — да. Вы только позвоните ему, где бы вы ни были, и он сразу за вами пришлет.
«Нет, все же этот американец — шпион, — вновь решила я, — вот, он уже в посольство тащит меня, чтобы продолжить вербовку. Как интересно! А вдруг меня назначат резидентом? Боже, какая удача! Мигом все ЦРУ разоблачу, уж за мной дело не станет — только запустите мою энергию туда.»
Из приятной задумчивости меня вывел его озабоченный голос.
— Кроме вас мне не к кому обратиться. Не согласились бы вы мне помочь? — немного смущаясь, спросил американец.
Я насторожилась:
— Помочь? Надо же, думала, вы бескорыстно переживали за меня. Оказывается, нужна моя помощь. Ха! Вот в чем дело! Что же вы не попросите своего школьного друга, этого Доферти?
— К служащему американского посольства не всегда удобно обратиться и не с любой просьбой.
Ну как тут не вспылить? Я вспылила.
— А ко мне, значит, можно обращаться в любое время и с любой просьбой? — закричала я. — Вот оно, ваше американское высокомерие! Ваше зазнайство! Культурно даю вам понять: я ничем вашего Доферти не хуже! Даже лучше!
Американец, похоже, расстроился.
— Как жаль, — воскликнул он. — Никак не хотел вас обидеть. Простите, и забудем о моем просьбе.
— Как это — забудем? — еще больше возмутилась я. — Хотите, чтобы я от любопытства умерла? Это уже на издевательство похоже! Нет уж, раз начали, так договаривайте, если не хотите сделать заиками своих детей.
— У меня нет детей.
— Тем более! Говорите, что я сделать должна?
Американец вздохнул с облегчением и сказал:
— Всего лишь прогуляться по одному адресу и узнать живет ли там тот, кто мне нужен.
«Точно шпион!» — подумала я и воскликнула:
— По какому адресу?
— Если вы согласны, сейчас же вас отвезу.
Я заговорщицки понизила голос:
— И что должна буду делать?
— Всего лишь подняться на третий этаж и позвонить в девятую квартиру.
На первый взгляд это не выглядело сложным, но только на первый взгляд.