Весельчаки
Шрифт:
В дверь постучали. Я открыл.
— Прекратите бить в стену, — возмущённо сказала соседка, — что вы там делаете?
— Ничего… — сказал я, тяжело дыша.
— Перестаньте немедленно.
— Нет, я ему покажу!
— Кому?
— Гвоздю.
— А что с ним?
— Гнётся. Он всё время гнётся. Я его забью!
— Бессовестный мальчишка, — возмутилась соседка, переходя на ты, — если тебе нужен гвоздь, то скажи.
Она тут же притащила горсть гвоздей. Совсем новых. Как я сразу не
— Вот, возьми любой гвоздь. А тот оставь в покое.
— На этот гвоздь мне нечего злиться, а с тем гвоздём я рассчитаюсь.
— Где это видано, чтобы с гвоздями рассчитывались! — сказала соседка.
— Всё равно мне теперь нечего вешать на ваш гвоздь…
— Ну, смотри мне! — Она ушла.
А я лёг на кровать и укрылся одеялом с головой.
Мне жалко было плитки. Я ненавидел гвоздь. Мне не хотелось есть. Ведь виноват был я.
И я уснул.
Во сне мне снились гвозди, которые сами вбиваются в стену, картошка, которая никогда не сгорает, и плитки, которые ничем не разобьёшь.
Сплошные чудеса!
Во сне всё было хорошо, но на самом-то деле всё было плохо…
Да, многого я делать не умею…
Сам не знал…
Отдохни, Саня!
Мальчик Саня приехал с мамой на дачу, и у него начались новые дни.
Он беспрерывно носился с ребятами по пляжу, купался, играл, а к вечеру спрашивал маму:
— Что мне теперь делать?
Это был неутомимый мальчишка, он нисколько не уставал.
Мама ему отвечала в таких случаях:
— А теперь ты отдохни.
От маминых слов он сейчас же убегал к ребятам, но ребята все разбредались по домам, и он продолжал играть сам с собой. С самим собой ему играть быстро надоедало, и он кричал маме в окно:
— А что мне теперь делать?!
Мама брала его за руку, приводила домой и укладывала в постель, но он сейчас же вскакивал и спрашивал со слезами:
— А теперь что мне делать?!
Он долго не мог уснуть, вспоминая прошедший день: замечательный тёплый песок, зелёно-синее море; как он залезал в лодки и катера, представлял, что плывёт в дальние страны, хотя лодки и катера покачивались на привязи и никуда не плыли. Как он катался на велосипеде по тропинкам леса и даже налетел на дерево, но всё благополучно обошлось. Как он быстро и ловко промчался через рыболовецкий совхоз, куда вход категорически воспрещён. И многое, многое другое.
А утром начиналось всё сначала, и опять к вечеру он спрашивал маму:
— А что мне теперь делать?
И мама ему снова отвечала:
— Отдохни.
Но он не хотел отдыхать. Он сказал:
— Как жаль, что я не могу ходить на руках! Я вымыл бы в заливе ноги и пришёл на руках домой. И мне не пришлось бы дома мыть
— Тогда пришлось бы мыть руки, — сказала мама.
— Я мог бы вымыть руки, раз мне нечего делать.
После лета он приехал с мамой домой и сейчас же спросил:
— Что мне делать?
— Завтра тебе в первый класс, — сказала мама, — ведь ты хорошо отдохнул.
— Разве я отдыхал? — удивился Саня.
— Сейчас хоть отдохни, — сказала мама.
— Скорей бы в школу! — вздохнул он. — Тогда бы я знал, что мне делать! — И он побежал во двор к ребятам рассказывать, как он отдыхал летом.
Да отдохни ты, Саня!
Пара пустяков
Как только учебный год кончился, весь класс во дворе собрался. Обсуждали, что будут летом делать. Все разное говорили. А Володя сказал:
— Давайте Анне Петровне письма напишем. Где кто будет, оттуда напишет. О том, что увидел летом. Как провёл время.
Все закричали:
— Правильно! Правильно!
На том и порешили.
Разъехались все кто куда. Клим в деревню поехал. Он там сразу письмо написал — пять страниц.
Он написал:
«Я в деревне спасал тонущих. Они все остались довольны. Один спасённый мне сказал: «Если б не ты, я бы утонул». А я ему сказал: «Для меня это пара пустяков». А он сказал: «А для меня не пара пустяков». Я сказал: «Конечно, для тебя не пара пустяков, а для меня пара пустяков». Он сказал: «Спасибо тебе большое». Я сказал: «Совсем не за что, потому что для меня это пара пустяков».
Я спас человек пятьдесят или сто. Даже, может быть, больше. А после они перестали тонуть, и спасать стало некого.
Тогда я увидел лопнувший рельс. И остановил целый поезд. Люди выбежали из вагонов. Они обнимали меня и хвалили. А многие целовали. Многие просили мой адрес, и я им давал свой адрес. Многие дали свои адреса, и я брал с удовольствием их адреса. Многие мне предлагали подарки, но я сказал: «Только, прошу вас, без этого». Многие меня фотографировали, со многими я фотографировался, многие мне предлагали ехать сейчас же с ними, но бабушку я не мог оставить. Я ведь не предупредил её!
Потом я увидел горящий дом. Он горел вовсю. А дыму было сколько угодно. «Вперёд! — сказал я сам себе. — Непременно там кто-нибудь есть!»
Вокруг меня падали балки. Несколько балок упало сзади меня, а несколько — впереди. Несколько балок упало сбоку. Одна балка упала мне на плечо. Две или три балки упали с другого бока. Пять балок упало мне прямо на голову. Несколько балок ещё где-то упало. Но я не обращал внимания. Я рыскал по всему дому. Но никого, кроме кошки, там не было. Я выбежал с кошкой на улицу. Хозяева дома были тут. В руках они держали арбузы.