Весенние ветры

Романовская Ольга

Сделав несколько кругов и убедившись, что кожа излучает только запах свежести и чистоты, Зара вылезла на прохладный каменный пол и вытерлась протянутым служанкой полотенцем. Почему-то она ее совсем не стеснялась, даже не задумывалась над подобным вопросом.

Шегерка забрала мокрое полотенце и подала второе, которым сеньорита Рандрин насухо вытерла тело и ноги.

В специальной комнатке для переодеваний облачившись в парадный наряд (по ее просьбе служанка принесла его сюда), Зара сочла возможным в таком виде вернуться

в свою комнату, чтобы причесаться и надеть драгоценности. Если первое она доверила шегерке, то второе проделала в полном одиночестве.

Добавив последний штрих в виде легких, словно дыхание, духов, девушка критически осмотрела свое отражение и, собравшись с духом, активировала пространственное зеркало.

Похоже, она выбрала не самый подходящий момент, помешала ужину своего начальника. Тот, впрочем, отнесся к этому стоически, поставил бокал на стол, извинился перед кем-то (кем, Зара не видела, вернее, ей не давали увидеть) и вышел на свежий воздух. Набережная Шина, значит, ел не дома. И, наверняка, с дамой. В общем, поговорить с ним сейчас — была не самая лучшая идея.

— Что-то срочное?

Девушка смущенно пробормотала: 'Нет' и хотела оборвать связь, но ей не позволили.

— Зара, добрый вечер. Что там у Вас произошло? Как добрались до Шегера?

— Добрый вечер, сеньор Эрш. Спасибо, все хорошо. Я просто хотела кое о чем спросить, но, наверное, лучше завтра.

— И чем я могу быть Вам полезен?

— Вас ждут, а это совсем не срочно…

— Зара, хватит ходить вокруг да около! Я привык, что меня периодически беспокоят во внерабочее время, Вы не первая и не последняя. Так что давайте не будем извиняться, а сразу перейдем к сути вопроса. Что-то не так пошло с Юсфеном? Письмо он уже прочитал?

— Да. А разве Каран еще не… Хорошо, сразу вопрос. Можно мне воспользоваться своим даром для подписания договора?

— Не советовал бы, — нахмурился глава Департамента иностранных дел. — Зара, лучше не вмешивайтесь, а просто наблюдайте. Будет все плохо, тогда да. И вообще поезжайте-ка Вы в Олосер, выполнять Вашу персональную часть этой миссии. Каран прекрасно управится сам, ну, а если за неделю не сможет, то уж так и быть, разрешаю построить глазки Юсфену. Будьте осторожны, в Олосере неспокойно. Без телохранителя и шагу не делайте!

— Но тут все так мирно…

— Настолько мирно, что совершаются жертвоприношения Темной госпоже. И отчитываться каждый день в одно и то же время. Хотя бы сообщайте, что живы-здоровы и не попались в руки… Ладно, пугать не буду, может, все обойдется. Вижу, Вы оделись для праздничного ужина? Хороший выбор, платье подчеркивает цвет Ваших глаз. Прическу местная служанка делала?

Зара замерла в немом удивлении.

— Откуда я знаю? Две уложенные спиралью косички на висках — неотъемлемый элемент прически любой уважающей себя шегерки. Повернитесь.

— Зачем?

— Хочу посмотреть, какого цвета ленту она Вам вплела.

—

А это важно? — с сомнением покачала головой девушка.

— Определяет Ваш статус. Зара, ну удовлетворите мое любопытство!

Сеньорита Рандрин покорно повернулась.

— Золотая. Поздравляю, Вы личная почетная гостья князя. Напоминаю: с ним осторожнее, любит он красивых девушек. Попросите Карана после ужина сообщить, как все прошло. Желаю с пользой для себя и государства провести время!

Зара попрощалась и оборвала связь, подумав, что Карану лучше отложить разговор с начальником до утра — вдруг у того планы на ночь? А что, ужин в женском обществе часто плавно перетекает в нечто большее.

Ужин накрыли на открытом воздухе, на широкой выходящей в сад террасе.

Вместо кресел были уютные клинии с подушками на низких подлокотниках. Всего их было три, каждая — длинная и широкая, способная вместить несколько человек. Расставленные вокруг низкого стола, они образовывали букву 'п', раскрытую в сторону дверей в покои дворца.

Сеньорита Рандрин быстро поняла смысл выбора именно этой мебели: клиния предназначалась для двоих, а, судя по выражению лица Юсфена, он жаждал, чтобы гостья села рядом с ним. Заре, разумеется, этого не хотелось, и она билась над вежливым поводом отказаться.

Дождавшись разрешения пройти к столу, на сотые доли мгновения опередив предложение князя, Зара присела на одну из боковых клиний. Юсфен восседал на торцевой.

— Пожалуйста, солгите ему, что Вы мой муж! — чуть слышно прошептала девушка Меллону, намеревавшемуся сесть рядом с Караном.

Это был единственный способ избежать ужасной участи весь остаток вечера провести в опасной близости князя Юсфена: по законам Шегера супруги должны были сидеть рядом.

Аидара кивнул и занял место по правую руку от нее, не выразив никакого удивления. Видимо, тоже что-то слышал о местных порядках.

Юсфен нахмурился, а потом расплылся в слащавой улыбке:

— Не соблаговолит ли прекрасная анторийка занять место подле меня, дабы мы все в равной мере могли насладиться ее красотой?

— Боюсь, что нет, Ваше сиятельство, — покачал головой Меллон. — После того, как она осчастливила меня своим выбором, подобная честь, увы, для нее недоступна.

У князя было такое лицо, будто ему публично дали пощечину. Он привстал и пристально уставился на мага. Тот даже не шелохнулся под исполненным тихой ненавистью взглядом.

Снова взяв себя в руки, Юсфен тяжело опустился на клинию, приняв облик прежнего радушного хозяина.

— Так значит, прекрасная дама — Ваша супруга? — промурлыкал он, продолжая пожирать Зару плотоядными взглядами. Девушка честно старалась оставаться спокойной, но глаза поневоле стремительно темнели. Если язык она могла прикусить, но тут была бессильна. — Но отчего же я не вижу ни обручального браслета, ни кольца на ее пальце?