Весенний Маскарад
Шрифт:
На этот раз банда Когана не в полном составе. Присутствовал сам Коган, Джиллс и клиент — Оскар Прэди. Когда я вошла, поздоровавшись рукопожатием с главарём шайки и Жабрами, Оскар уже не смотрел на меня волком, а наоборот, почтительно склонил голову в почти что галантном приветствии. То-то же! Увидел меня в деле.
— Спасибо, что пришла. Мы тебя ждали, — посмотрел на меня Коган. — Мы не отнимем у тебя много времени. Наше место строго конспиративно, поэтому мы устраиваем тут встречи. Оскар настоял на этом. Он не хотел обсуждать то, что собирается сейчас сказать, в школе.
— Понимаю. На Оскара ведётся охота, — кивнула я.
— Это ещё мягко сказано. Они прижали меня подчистую, — высказался Оскар.
—
— Я пойду похожу снаружи, на шухере, — сказал Жабры, взяв в руку большой нож.
Этот нож и его внушительные габариты могли о многом сказать потенциальным любителям подкрадываться к домику Локуста и подслушивать, о чём там говорится.
Коган кивнул своему человеку. И жестом пригласил Прэди к разговору. Тот уже не стал говорить обиняками:
— Мне сегодня опять поступила записка с угрозами. Самих Денгера и Ханра я с тех пор не видел, после случая с дурацкой сумочкой Мардук, — пояснил Оскар, предваряя мои вопросы. — Они подбрасывают мне записки в самые неожиданные места. Так они давят на меня, дают понять, что следят за мной и контролируют каждый шаг. В общем, угроза двойного порядка. Первое — то, что три человека, упрятанные около года назад в колонию для несовершеннолетних, откинулись. Пахан у них Денгер, они пришли к нему и напомнили, что за мной должок. Их тогда схватили, когда они покрывали мою задницу, а я вышел счастливчиком. Их имена Довси, Биунбрак и Шайли. Они хотят, чтоб я им заплатил бабло за то, что добровольно ушёл от них. Либо вернулся и лизал подошвы Денгеру и снова на них работал. В противном случае они грозятся серьёзно повредить мне.
— Ты боишься их, — констатировала я.
— Это очень серьёзные люди! Не понятно, как Довси, Биунбрак и Шайли откинулись, кто им помог. Это настоящие психопаты. Им только по шестнадцать-семнадцать, а на их счету кражи, разбои, даже убийства! Они лояльны Денгеру. Теперь он укрупнился, рассчитывает на большие сферы влияния, вместе с этой троицей и недоноском Ханром.
— Они могут к нам прийти, — дополнил Коган, внимательно посмотрев на меня. — Мы конкуренты. Могут в любой момент заявиться. Я уже отдал приказ о мобилизации. Джиллс раздобыл пушку, чтоб нам было чем крыть, если что! — это Коллинз проговорил шёпотом.
— Буду иметь в виду. Довси, Биунбрак и Шайли, значит. Посмотрю, что у меня на них есть, — размеренно сказала я, стараясь выиграть время, чтобы сообразить действия и взвесить слова, проявляя при этом достойную реакцию. Я же правая рука пахана, а не просто случайная «убогая» девочка с улицы, как меня изначально увидел этот клиентик!
— Второе, — напомнил мрачно Прэди о том, что угроза была «двойного порядка». — Они недвусмысленно дали понять в этой записке, что собираются что-то сделать. Какой-то показательный акт. Возможно, в школе. И возможно, что либо завтра, либо в понедельник. Отомстить за случай с сумочкой. Ведь Ханр тогда следил за Мардук, знал все её ритуальные хождения туда-сюда по кабинетам, знал, что когда она заходит к себе, ставит сумочку рядом с дверью и уходит за перегородку, не подозревая, что у кого-то хватит наглости просто войти к ней в кабинет, ведь в школе её все боятся. Расчёт поставлен на то, чтобы сбить меня с толку, подорвать мне репутацию. И напомнить о себе, что они вездесущи. Репутация дорога мне. Никто в школе — ни мои одноклассники, ни учителя, ни Мардук не знают о моём прошлом. Я всё тщательно скрыл. У Мардук пока не хватило ума копаться в моём личном деле и наводить обо мне справки только потому что я примерный одиннадцатиклассник, отличник и ей нравлюсь, постоянно льщу. Ханр рассчитывал подставить меня, он знал, что про него самого я Мардук ничего не скажу, буду укрывать его существование — в этом у меня правда связаны сейчас руки. И сейчас, раз они смогли
— Мы примем меры, — ответила я. А что мне оставалось ещё тут сказать?!
По сути, так и обстояло дело — если уж Прэди рассчитывал на мою защиту, на моё влияние, значит, он должен их получить. Но как мне всё это предстояло обделать? Подойти к Фрэнку и попросить — «Фрэнк, ты не мог бы взять себе ещё седьмое дело — разобраться с шушерой в моей школе, всех там переловить и пересажать снова за решётки, чтобы они одному одиннадцатикласснику жизнь не портили?». Или ещё круче — подойти к Аманде и попросить дать взвод из нескольких десятков агентов, чтобы они оккупировали школу, изъяли прячущихся там под партами или в обличьях учеников Ханра и Денгера и увезли их в неизвестное место с последующим стиранием памяти.
Это просто смешно! Я улыбнулась.
— Ты улыбаешься, потому что у тебя есть план? — спросил заинтересованно Коган, с гордостью смотря на меня как на супергероя.
— Я улыбаюсь, потому что… — начала я, было, говорить. А потом, не придумав толком, что сказать, выдохнула, махнув рукой: — Ай ладно. Прэди, я тебя услышала. Я подумаю, помозгую, что с этим можно поделать.
— Помозгуешь? Как это?! — вылупился на меня Прэди как на идиотку. Кажется, он не это ожидал услышать. А как раз то, что я привлеку свой лично знакомый взвод спецназа для этой операции, или что-то в этом роде.
— Расслабься. Не парься, — сказала я Оскару. А в большей степени, говорила это я самой себе. — Весна на дворе. Птички поют. Всё образуется. Мы тебя спасём.
Прэди тут же посмотрел на Когана, как бы спрашивая, стоит ли ему не сомневаться в моей адекватности.
— Итчи, если у тебя в твоём секретном плане есть, что обсудить со мной лично, я готов. Мы с Жабрами всегда к твоим услугам. Я всех готов подключить, если что. Судя по словам Прэди, нашей школе угрожает опасность. И случится это не далее как на днях. И нам желательно заранее знать, где будет нанесён удар. Дабы соломку подстелить, как говорится.
— Не нужно теоретизировать и философствовать, Коган, — обрубила я. — Я сама с этим справлюсь. Я работаю всегда в одиночку.
В тот момент я понимала, какую яму себе вырыла. Прэди и Коган думают, что я уже имею чёткий план, и уже видят Денгера и Ханра взятыми в тиски! А я даже не представляю, как подступиться к делу! И заявляю при этом, что я одна во всём разберусь. Наверное, я полная дура. И если завтра или в понедельник в школе случится страшное событие, где может пострадать Прэди или даже Коган, а я сама палец о палец тогда не ударю по незнанию, как это предотвратить, будет очень хреново, скажу так.
— Я понял тебя. Ты привлечёшь свои ресурсы, — закивал медленно Коган. — Как тогда, когда мы брали Рикасов. Когда в школу ворвались агенты ГБРиБ в масках и с пулемётами, а мы были эвакуированы каким-то важным человеком, состоящим в родстве с Ривелом, которого ты, Ривел и Рыжая называли вашим боссом. Прэди, будь спокоен. Итчи знает, что говорит. Ты даже не представляешь, с какими связями она имеет дело.
— Лишь бы это помогло моему делу. Я не против… таких экстравагантных, малопонятных методов. Я очень нервничаю, я бешусь, я на взводе. Но я тебе доверяю, Коган. Помни об этом! — Прэди остро взглянул на Когана, давая понять, что не простит никакой оплошности. И сказал, не обращаясь ни к кому конкретно, однако, подразумевалось, что это относится ко мне: — Они могут учудить нечто такое, что умением хорошо драться не обойдёшься, будь ты хоть мастером-ниндзя. Я хочу сказать, что то, что ты завалила Ханра — это везение из разряда чуда. Второй раз, судя по содержанию записки, на чудо полагаться не приходится.