Весенний Волк
Шрифт:
1) Сбежать в срочном порядке,
2) Убиться об стену,
3) Клясть судьбу!
– --------------------------------------------
3. "Интервьюеры".
Съёмочная группа с ВГТРК выглядела "так себе" и работала "без интереса". С другой стороны, а чего ты, парень, хотел? У Малагова таких "команд", наверняка, несколько десятков! Ездят по стране, вынюхивают, собирают по крупице "всякий шлак" для передачи. Кто-то удачно, кто-то - нет.
Ставить на две-три команды продюсерам шоу - смысла нет! Им четыре или пять раз в неделю надо каждый вечер
И то, что к тебе приехала безвестная Татьяна Томина с оператором и звукооператором, а не сам Сергей Малагов в очках за 500 евро, ещё не говорит о том, что к тебе "наплевательски относятся". Или ... всё-же относятся?
А если их вины в том нет? Ну, мало ли? С дороги люди! Устали! Может, не обедали, а сразу в госпиталь приехали! Ради интервью. А ты тут носом крутишь! "Интервьюеры" тебе, понимаешь, "не такие"! А какие тебе нужны? С дифирамбами? Красотки длинноногие, а не два усталых мужика и унылая тётка?
"Телевизионщики" откровенно не старались. Татьяна Томина вяло интересовалась событиями в больнице, жизнью Валентина Алёшина до этого и его планами на будущее. Иногда её интерес усиливался, когда она спрашивала про бой в подземелье. Неожиданно она спросила: - Валентин! Скажите честно! Кто вам помог одолеть преступников?
Боец Алёшин и "ухом не повёл". Всё, что интересовало репортёршу, он превращал в "наборы скучных односложных фраз". Зато на "ничего не значащие темы" говорил много и жизнерадостно. Почему? Потому что дураком не был. Потому что представил, как подвергнет опасности свою семью и друзей, если снабдит незнакомых ему людей "личной информацией".
В целом, съёмка прошла бы дико скучно, если бы его не смешил полковник Юрген, который то и дело "нечаянно" влезал в кадр с улыбкой от уха до уха, стремясь "сохраниться на плёнке для истории". Или не на плёнке. Но на чём-то. "Для истории". Да и мало ли, вдруг не "вырежут", и он увидит себя по телеку. В программе, которую смотрят и тёща и жена. Боец Алёшин это понимал, но открыто лыбиться и хихикать над усилиями начальства - "смертный грех". Поэтому Валентин держался, как мог.
Интервью завершилось. Телевизионщики собрали аппаратуру и не прощаясь ушли. "Трансвестит из пресс-службы МВД" презрительно скривившись ... ушло следом.
Хм? Это что сейчас было? Офицеры-начальники были любезнее: Георгий Генрихович пожал руку, а Лаговой похлопал по плечу: - Молодец, так держать!
Сказано это было откровенно "казённым тоном". Что-то Лаговой "расщедрился". Обычно у него это две фразы похвалы для разных людей. А тут он их одним предложением выдал.
Какая-то неявная мысль носилась где-то "за бортом сознания", и боец Алёшин никак не мог её ухватить. Точно! Дождавшись, когда останется один, боец Алёшин полез в свой мини-рюкзак, в котором хранил всё нужное. Не в пакетах, как обычно. Отец принёс из дома по его просьбе.
Там, завёрнутая в тряпку и полиэтилен, лежала пустая трубка из под "пыли". Та самая, которую ему дал тогда Зелёный Лучник. Теперь это его "талисман". На счастье. Время от времени он
– Тво-ю-ю ж долбанную Альпенлибэ!
– выругался от неожиданности он. Трубка была тяжелее обычного. Взвесил в руке. Точно! Полная! Как тогда!
Алёшин глянул на тряпку, в которую трубка была завёрнута. Там что-то ещё! Оп-па! Достал маленький "ночной" таймер. Черный пластиковый корпус, крупные красные электронные цифры, которые хорошо видно в темноте. Отсчёт шёл в обратном порядке. Как на бомбе.
– Ну, Алёшин, ты попал!
– сказал он сам себе. Недвусмысленно Лучник снова напомнил о себе. Вот чёрт! Похоже "два снаряда скоро упадут в одну воронку". Вопреки поговорке.
Валентин ещё пошарил в тряпке. Так и есть! Тюбик с надписью: "На ногу. Мазать". И пузырёк. С этикеткой "Выпить без воды до еды".
Так и сделал. Лучник ерунды не принесёт! Через час парень увидел, что раненная нога даже визуально лучше выглядит. И чувствует он себя всё лучше и лучше. Таймер продолжал отбрасывать время в никуда. Съедать время. До появления врага.
Ночью придут? Снова? Судя по таймеру, да. Ну, что ж, твари! Я готов!
4. "В полном мраке, в час ночной".
"Спец-палата" в госпитале - это роскошь. Но бойцу Алёшину повезло: ему, как герою, выделили именно такую. Комната на одного. Не большая и не маленькая. Есть место для того, чтобы гостей принять.
Убийц Валентин встретил не в своей постели, а сидя на стуле, с левой стороны, почти в "зоне открытия" двери. Дверь открывалась внутрь, да ещё влево. Очень удобно встречать здесь нападающих.
Дверь резко открылась, почти ударив по стене. Едва в бледно-оранжевом свете, идущем из больничного коридора, появились темные фигуры, Алёшин выстрелил из "пыльной хлопушки", чуть выше голов. Выглядевшие в полумраке палаты и коридорном свете фигуры выглядели карикатурно. Одни схватились за горло, другие - за глаза. Алёшин атаковал.
Разворачивая к себе, бил в горло. Четверо. Валяются под ногами. Мешают драться с последним. Пятый был в балаклаве и в очках. Поэтому пыль на него почти не подействовала. Коренастая фигура, стилизованный кинжал секты "Махумба" в руке: длинное лезвие, чёрная рукоять с серебристой змеёй из металла. Алёшин уже подобрал два таких. Один, явно, второй, когда его руку заслонило тело одного из агонизирующих убийц.
Последний враг как боец был - "так себе". "Кинжал на кинжал" он ещё как-то отражал. Но Алёшин внезапно ударил его вторым. Левой рукой. Тип в балаклаве громко замычал от боли: кинжал глубоко вошел ему в бедро и там и остался. Рванувшись вперёд, он с яростью контратаковал спецназовца. Алёшин уклонился от серебристого лезвия и смог левой рукой дёрнуть урода за руку. Тот споткнулся о тело "подельника" и начал падать. Прямо на кинжал. Второй.
Вот и всё. Пять трупов. Боец Алёшин осторожно выглянул в коридор. Где охрана? Неужели убиты? Двух бойцов "военной полиции", дежуривших эти дни возле его палаты, видно не было. Рисковать и расхаживать по госпиталю спецназовец не стал. Достал трубку смартфона, и став с той же стороны, с которой атаковал убийц, позвонил начальнику.