Весна умирает осенью
Шрифт:
– Колоритная компания, – констатировал Родион, закончивший свои телефонные дебаты и с аппетитом взявшийся за запоздалый завтрак, который имел все шансы превратиться в обед. – Говорят, шампанское и бриллианты – вот в чем секрет вечной молодости Вишневской…
– А сколько ей сейчас лет?
Родион задумался, а потом назвал примерное число.
Оливия бросила на него изумленный взгляд.
– Да не может быть…
– Зоя – одна из богатейших женщин Франции и многое может себе позволить. К тому же она актриса, привыкла следить за собой. Правда, в последнее время она так увлеклась вечеринками, что рискует навредить своему безупречному облику. По-моему,
– Это точно… То скандал с молодым альфонсом, который проматывал ее деньги, совершая путешествия на частном самолете с девушками из эскорта. То эти вечеринки «для своих», которые она устраивала прошлым летом в Сен-Тропе. Помнишь тот жуткий случай, когда один из ее немолодых гостей умер прямо в смокинге в шезлонге у бассейна, а Зоя обнаружила его тело лишь на следующее утро?
– Однако это не умаляет ее заслуг перед искусством. Все-таки Вишневская когда-то была яркой актрисой – я видел ее дважды на сцене «Театра Шатле». Кстати, не знаешь, она приехала сюда лишь в качестве зрителя?
Оливия задумалась и полезла в сумку за смартфоном. Зайдя в свою почту, отыскала сообщение с заголовком «Программа» и, просмотрев его, с удивлением заметила:
– Надо же! Я как-то упустила это обстоятельство: Вишневская открывает фестиваль торжественной речью, а в последний день будет вручать участникам статуэтки.
– Вот у кого стоило бы взять интервью! Ее фамилия может однажды появиться на местной Аллее Звезд, – он кивнул в сторону именных барьеров, украшающих океанский променад.
– Если честно, для меня Вишневская – персонаж из прошлого. Да и ее русские корни не имеют особого значения – она ведь родилась и выросла в Париже… Лучше все же рассказать читателям о современном искусстве и об артистах, приехавших из России.
– Как знаешь, – вздохнул Родион, доставая темные очки – солнце уже стояло в зените, растолкав облака, и слепило нещадно. – В любом случае организовать беседу с Зоей в последний момент не получится. Судя по всему, мадам приехала в Довиль не столько работать, сколько наслаждаться последней вспышкой лета. Но, если честно, я могу ее понять: это ведь искусство долговечно, а жизнь человеческая очень коротка. Закажем шампанского?
II
Актриса
Следующий день промчался на высоких скоростях: с раннего утра Оливия в сопровождении редакционного фотографа бегала по гримерным комнатам, служебным коридорам, отельным номерам и уединенным скверам – в общем, любым местам, где соглашались встретиться звезды российской оперы и балета.
Последняя беседа оказалась самой тяжелой – интервью с художественным руководителем труппы пришлось брать на арьерсцене «Театра Казино Барьер», заваленной реквизитом к готовящемуся спектаклю. Вокруг сновали светотехники, монтировщики, костюмеры, то и дело прерывая их разговор громкими репликами и внезапными обращениями. Худрук раздражался, закипал на глазах, но старался все же ответить на вопросы обаятельной французской журналистки, которая, как оказалось, прекрасно владеет русским.
– Понимаете, в этой постановке мы хотели бы раскрыть внутренний мир каждого участника, чтобы добиться наиболее тесного контакта со зрителем, – рассказывал он, то и дело косясь на сцену…
– Да сделайте уже что-нибудь со светом, еперный балет, ведь рваный задник из зала видно! – проревел вдруг кто-то из партера.
– …так вот, – попытался продолжить худрук, нервно передернув лицом, – во время фестиваля хотелось бы продемонстрировать французской публике весь
Конец его фразы заглушил скрежет лебедок – сверху на мощных тросах на сцену начали спускаться античные колонны. В отчаянии махнув рукой, худрук жестом предложил Оливии переместиться в другое помещение, которое оказалось тесной подсобкой в самом конце коридора. Судя по пришпиленному к двери листку с надписью кириллицей: «Не долбить! Распугаете муз!», российская труппа обжила и ее.
Распрощавшись с измученным худруком и выйдя наконец из театра, Оливия взглянула на циферблат: уже половина шестого… Через полтора часа начнется гала-ужин, а ей нужно еще сделать пару звонков и привести себя в порядок.
Погода стояла чудесная: золотистый шар солнца оплывал, заливая краской тусклый горизонт. Воздух был влажным и теплым, пахло водорослями и рыбной похлебкой.
Миновав роскошную улицу Казино с ее элегантными бутиками и толпами праздношатающихся гостей, Оливия повернула в проулок. Он был утыкан особняками, оформленными в нормандском стиле: заостренные башенки на фоне двускатных черепичных крыш, резные балконы, застекленные эркеры и характерный «коломбаж» [4] из темных деревянных брусьев.
4
Конструкция из деревянных балок, которые служат каркасом здания.
В самом конце пассажа возвышалась отпускная резиденция, в которой им удалось снять квартирку на всю фестивальную неделю. Апартаменты принадлежали коллеге Родиона по расследовательской ассоциации, и тот охотно их уступил, предпочитая отдыхать на курорте в более спокойный сезон.
Родион сосредоточенно расхаживал по комнате, что-то наговаривая на диктофон. Зная, что отвлекать его в такие минуты нельзя, Оливия тихо проскользнула в ванную. Та была небольшой, но, в отличие от самой квартиры, хорошо обустроенной. На кафельном полу стояли горшки с цветами и миниатюрные керамические подсвечники, на полке возвышалась стопка мохнатых полотенец, а в изножье ванной чья-то заботливая рука разместила флакончики с морской солью и эфирными маслами: розмарин, тимьян, лаванда.
Но главным преимуществом этого пространства оказалось окно, прорубленное в скошенном мансардном потолке: сквозь узкую щель приподнятой фрамуги проглядывало темнеющее небо и доносился плеск тяжелых волн.
Погрузившись в пенистую воду и прикрыв глаза, Оливия попыталась расслабиться и ни о чем не думать. Но в голове вертелась карусель из лиц, звучали обрывки фраз, проносились сквознячки смешков…
Вдруг где-то забулькал навязчивый рингтон.
«Ох, ну кому там неймется!» Нехотя выпростав руку из-под пузырчатой перины и отерев ее о висящее рядом полотенце, Оливия дотянулась до сумки и подтащила ее к себе. Аккуратно достав смартфон, обнаружила уведомление о пропущенном звонке и несколько сообщений от Габи.
«Илиади, ты в Довиле?»
«Ответь, пожалуйста, это срочно!»
«Пыталась дозвониться, а ты трубку не берешь! У меня тут такая засада…»
Суматошная, импульсивная Габи, что приключилось с тобой на этот раз? Оливия вздохнула и выдернула пробку водослива – как ни крути, а пора вылезать и собираться на ужин. Ополоснувшись и высушив волосы феном, она присела на табурет, задвинутый в самый угол ванной комнаты, и набрала номер подруги. После нескольких гудков трубку сняли, но вместо знакомого энергичного голоса послышался нечленораздельный сдавленный шепот, а потом и вовсе дали отбой…