Весна в октябре
Шрифт:
— Ничуть не хуже Бьякугана! Все только и любят критиковать! — возмутился Саннин. — Предложи что-то получше!
Наруто задумался и прикусил язык. Наконец, он поднял свои пронзительные голубые глаза на Хокаге.
— Узор этих глаз похож на цветок, а цветом — на цветок гортензии. Мы учили на уроках, как варить из неё крутые яды. Аджисайган, Глаз Гортензии! Очень крутое название!
— Ку-ку-ку, прекрасно! Ты мне подал идею, как назвать одну Скрытую Деревню. Там никогда не было гортензии, но я прикажу насадить её по всей округе! Я даже отправлю Ямато Сенджу, он засадит гортензией всю страну! Аджисайгакуре но Сато! У Цунаде просто не будет слов!
Наруто от таких
— Подожди, Наруто-кун! Остался ещё один нерешенный вопрос. Твоя Проклятая Печать.
— Но мне вроде бы не хочется никого убить!
— Но мы не можем быть уверены, что это так и останется в дальнейшем, — возразил Хокаге. — А если ты потеряешь контроль, то мало кто в нашей деревне сможет тебя остановить.
Наруто серьёзно кивнул и решительно задрал футболку. Орочимару вытянул руку и погрузил светящиеся синим светом пальцы в грудь Наруто. Дотронувшись до размеренно бьющегося сердца, Орочимару поставил свой шедевр, свою страховку, свой запасной вариант. С этого момента, стоит Саннину оказаться в смертельной опасности, его сознание оставит тело и перенесётся в Наруто. Душа Узумаки вновь будет вытолкнута из тела, после чего Орочимару его снова воскресит, продолжая цикл своего бессмертного существования. Особую красоту плану придавало то, что Наруто будет воскрешён сразу с Проклятой Печатью, насколько Орочимару понимал принципы Эдо Тенсей. Небольшим неприятным сюрпризом был существующий лишь в одном экземпляре Риннеган, но Орочимару все равно не собирался оставлять легендарное додзюцу врагу. Следовало разработать новую фуин-шики и тогда вместо уничтожения, Риннеган будет запечатываться, чтобы быть распечатанным и использованным Орочимару в новом теле.
— А теперь, Наруто-кун, давай проверим, как работает печать. Кто тебя больше всего раздражает?
— Наверное Учиха из моего класса! Саске надменный засранец и постоянно дерёт нос вверх, как будто лучший ученик он, а не Шикамару! А ещё бесит Сакура! Она почему-то не видит, насколько Шика офигенный, всё волочится за своим Саске. Она, конечно, хорошенькая, но никакого сравнения с Ино и Хинатой! А ещё она пыталась бить Шику по голове когда он пригласил её на свидание.
— Пыталась?
— Э-хе-хе, это увидели Карин и Фуу, больше она никогда этого делать не будет. Нельзя бить тех, кто никогда тебе не даст сдачи!
— Превосходно! Тогда давай попробуем. Каге Буншин но дзюцу! Хенге!
На месте Орочимару в клубах дыма появились Сакура и Саске.
— Ты думаешь, что крутой? — спросил Саске. — Твой клан и твоя родня просто жалкие неудачники и никогда не сравнятся с кланом Учиха!
— Ты как всегда прав, Саске-кун! Он думает, что крут, потому что его назвала сыном старуха Цунаде!
— Хн, да и его "дядюшка" Орочимару — худший Хокаге в мире!
Орочимару с умилением смотрел, как Наруто затрясся от гнева, как его глаза засветились алым светом и их прорезали вертикальные зрачки. Как склеры почернели, а радужная оболочка налились золотом. Тело Наруто пошло буграми и стало землисто-серым. Рост и объем Наруто резко увеличились, а одежда с треском лопнула и порвалась. Наруто присел, издал низкое гортанное рычание и бросился на своих одноклассников. Не успел он сделать и шага, как его тело упало как подкошенное.
Монстрообразный Наруто лежал так несколько минут, а затем его тело начало уменьшаться, пока вновь не превратилось в прежнего себя. Наруто смущённо встал и огладил жалкие обрывки шорт, едва прикрывающие бёдра, содрал с шеи футболку, превратившуюся в чёрное рваное ожерелье.
— Ты был прав! Мне хотелось убить всех,
— Не беспокойся, когда вернётся Джирайя, я прикажу ему обучить тебя сендзюцу. Более того, мы с тобой будем изучать его вместе.
— Вместе? А тебе-то зачем?
— Видишь ли, Наруто-кун, — Орочимару в очередной раз решил получить удовольствие, рассказывая чистую, лишь слегка искажённую правду. — Я слегка позавидовал твоим кеккей-генкаям. Зная, что подобную метаморфозу мне никогда не пережить, я воспользовался успешными плодами эксперимента. Теперь я обладаю всеми твоими способностями, кроме додзюцу. И мы даже идентичны генетически.
На лице Наруто отразилось изумление. Глаза его широко распахнулись, а по щекам покатились густые слёзы. Ладони сжимались и разжимались, Наруто переминался с ноги на ногу и не знал куда деть руки.
— А я ведь называл тебя дядей... — произнёс Наруто сквозь всхлип.
Орочимару проклинал про себя свою любовь к театральным эффектам. Ему не было обязательно сознательное сотрудничество джинчурики, но теперь его ждали неизбежные осложнения, ухудшение отношений с Цунаде, Джирайей и сенсеем. Возможно придётся активировать печать и немедленно убить Наруто, оставив его тело в состоянии овоща и представив всё неудачным экспериментом.
— Ты мне никакой не дядя! Теперь ты мой старший братик! — заплаканное лицо Наруто осветила яркая улыбка. — И я точно стану Хокаге! Ведь все они, кроме дедули Хирузена, были моей близкой роднёй!
* * *
Наруто сидел лицом к лицу с мамой и неуютно ёрзал на стуле. Цунаде держала его за запястье и пристально вглядывалась в глаза. Наруто знал, что таким образом великий медик контролирует пульс, сужение-расширение зрачков прилив крови к капиллярам лица. В этот момент Наруто пожалел, что ещё не научился деактивировать Аджисайган и переключать его в режим Бьякугана (в том, что его глаза сочетали офигенность обоих великих додзюцу, у Наруто не было ни малейших сомнений), ведь у Бьякугана зрачков нет.
Наруто ненавидел, когда мама так делает. Это случалось очень редко, лишь после того как Наруто с Шикой и остальными друзьями устраивали что-то совершенно безумное, и у него ни единого раза не удалось скрыть от матери правду. Поэтому Наруто и не собирался врать, он просто решил не сообщать маме о некоторых скользких моментах.
Силу гнева вернувшейся мамы, которую теперь не особо и радовал крупный выигрыш в казино, Наруто наблюдал лично. Он видел, что та, заметив светящиеся глаза своего сына, застыла на месте, а затем, вырвавшись из рук попытавшегося её остановить Джирайи, ударила братика Орочимару кулаком. Несмотря на разрушения, которые включали в себя стену в кабинете Хокаге, большой кусок соседней башни, несколько деревьев и подножье скалы Монумента, никто серьёзно не пострадал. После того как Орочимару выбрался из образовавшегося кратера и сбросил с себя несколько крупных валунов и отряхнулся, он, улыбнувшись, сказал, что стоимость ремонта будет вычтена из жалования Цунаде, и предложил той наконец-то поговорить с сыном.
— Почему вы начали без меня? — строго спросила мама.
— Потому что знали, что ты будешь беспокоиться! — широко улыбнулся Наруто. Он указал рукой в сторону окна, где было видно, как несколько бригад рабочих чинят покосившееся здание, как задумчивый Анбу чешет затылок, прежде чем начать выравнивать Дотоном скалу Монумента. — И мы были совершенно правы!
— И для этого Орочимару подстроил мне...
— Я не знаю, что делал Хокаге-сама, но ты сама сказала, что будешь отсутствовать как минимум неделю! Нельзя было упускать такую возможность!