Веснушки — от хорошего настроения
Шрифт:
Пока вокруг ничего подозрительного. Пропылил грузовик с какими-то ящиками в кузове, промчались две легковые машины, торопливо прошагали по обочине дороги трое военных. И больше никого! Так можно просидеть и час и два, пока не придёт разводящий Мерлин. Хуже нет бесполезного сидения на дереве. Но такова участь часового — терпение и выдержка. Нога, неудобно согнутая в коленке, начинает зудеть, набухать тяжестью. Хорошо бы свесить ноги с ветки и поболтать ими, чтобы они отдохнули. Но внизу листва редкая, свешивать ноги опасно:
Вдали показывается человек. Приближается. Теперь заметно, что это военный. Широко шагает по пыльной дороге. Да это же танкист Савельев! Ну да, он самый!
Саша готов прыгать от радости. Но дозорному прыгать нельзя. Саша упрямо подбирает коленки и, сдерживая волнение, подносит ладони рупором к губам:
— Гав! Гав!
Часовой Женька у караульной будки вздрагивает, вытягивается по-военному, с любопытством глядит на дорогу: он понял условный сигнал. Если сигнал произнесён два раза, значит, к лагерю приближается кто-то из своих и бояться нечего. Если трижды — жди подозрительного пришельца, если четыре раза — ещё хуже: приближается неприятель. Тогда подавай сигнал тревоги.
Танкист подходит к шлагбауму. Саше сверху видна его широкая спина, планшетка на боку. Женька требует назвать пароль. Но Савельев пароля не знает. И Женька не поднимает перед ним шлагбаума: раз пароль неизвестен, проход закрыт! Танкист чему-то смеётся. Саша на его месте обязательно разозлился бы на Женьку. Как можно отгонять шефа-инструктора, которого давно ждут в лагере! Чего доброго, танкист, осерчав, возьмёт да и повернёт обратно.
Саша слышит, как Савельев весело убеждает часового:
— Мы, Женя, знакомы с тобой почти год. Вместе строили качели во дворе. Ты тогда ещё ухнулся с качелей и угодил носом в снег. Неужто забыл?
— Ничего я не забыл, — отвечает ему упрямый Женька. — Я вас всегда помню. Но без пароля не пропущу. Не разрешается.
— А если я тебе прикажу? — спрашивает Савельев. — Я же как-никак командир!
— Всё равно не подчинюсь! — твердит непокорный Женька. — Часовой на посту слушается только начальника караула, своего разводящего и больше никого. Вот так!
К Женьке подбегает Стасик с друзьями. По праву начальника Стасик приказывает поднять шлагбаум. Танкист говорит Стасику:
— А часовой у вас грозный! Порядочек! Настоящий солдат, хотя и ростом с ноготок.
Они удаляются во двор, и Саша их разговора больше не слышит. С завистью смотрит на Женьку. Выпятив грудь, часовой важно держит автомат в руке. Ещё бы не важничать, сам Тимофей одобрил его поведение на посту! Саша, пожалуй, не осмелился бы задерживать военного и требовать пароль. Пропустил бы безо всякого! А Женька вот не испугался, действовал по уставу. Свою службу он знает крепко.
Саша с восхищением думает о друге,
Во дворе интерната становится непривычно тихо. Ребята стоят, опершись на посохи, и слушают шефа-инструктора. Саше тоже хочется послушать. Должно быть, что-то интересное рассказывает Тимофей, если ребята так присмирели.
Саша старается не смотреть в ту сторону, чтобы не отвлекаться. Он прощупывает взглядом дорогу, кусты на краю парка, далёкое поле, залитую солнцем плешивую макушку Лысой горы. А дальше, за лесом, — посёлок Студёные Ключи.
— Вертишь головой туда-сюда, а что под носом происходит, не видишь…
Услышав командирский голос, Саша опускает глаза вниз. Мерлин привёл ему на смену нового дозорного.
— Стой! — кричит Саша. — Пароль!
— «Победа»! — отзывается разводящий.
— «Будет за нами»! — называет Саша условный ответ на пароль.
Затем он сползает с дерева на землю и рапортует своему командиру:
— Ничего такого подозрительного замечено не было!
— Сдать пост новому часовому!
Саша вручает посох сменщику:
— Пост сдан!
— Пост принят! — отвечает новый дозорный, круто поворачивается, обхватывает дуб руками, карабкается вверх.
Саша с разводящим возвращаются к интернатским палаткам.
Проходя мимо часового у шлагбаума, Саша одобрительно подмигивает Женьке:
— Здорово караулишь! По всем правилам! Пять с плюсом!
Женька отворачивается с равнодушным видом, словно и не слышит.
Мерлин делает Саше внушение:
— И когда только будешь устав соблюдать, Козин! С часовыми разговаривать запрещается. Поучился бы у дружка своего…
Опять Саша, выходит, попал впросак и чуть было своего лучшего друга не подвёл.
Танкист, окружённый ребятами, уже заканчивает свой рассказ. Саша слышит только последние слова:
— Сегодня меня не отпустили бы, если бы генералу не позвонил ваш директор Владимир Семёнович. Сказал, что вашей интернатской армии грозит серьёзная опасность. Раз опасность — я вам первый помощник. Ведите на позиции! Показывайте, рассказывайте, спрашивайте! Нацеливаю глаза и навостряю уши…
Чтобы Тим свободно мог проходить мимо часовых, Стасик сообщает ему пароль.
Стасик ведёт танкиста во двор школы-интерната.
Тим заходит в крайнюю палатку, замечает на земле, покрытой брезентом, тюфяки с постелью.
— Порядочек! По-солдатски. Сон на свежем воздухе — лучше любых витаминов! Набираешься бодрости на целый день. А не зябко вам тут ночью-то?
— Мы ж под одеялом спим, а полог плотно закрываем, чтобы солнце раньше времени не будило. Нас горн поднимает.
— А если ливень хлынет? Вода под матрац заберётся? Мало приятного.
— Не заберётся. От сырости канавка бережёт. Специально вырыли, чтобы вода стекала.