Вестник Зла
Шрифт:
— От дикаря слышу!
— Заткнись, стерва!
— Заткнитесь оба, достали уже!!! — рявкнул Гарэл звучным голосом. Нинель с удивлением обернулась на брата. За дверью тоже все смолкло.
— Я стараюсь, чтобы они открыли дверь, — заметила Нинель, но успокоилась.
— Это ничего не даст, а они огреют тебя палкой, — уже спокойней сказал Гарэл. — Сядь, успокойся. Мы найдем выход.
Нинель фыркнула и отошла от двери. Она подопнула себе соломы и села рядом с братом, навалившись спиной на холодную каменную стену. Их камера находилась в подвальном
Нинель злорадно рассмеялась и направилась к скоплению плесени. Она провела связанными руками над мицелием и почувствовала едва уловимую вибрацию жизни. Девушка сразу вспомнила грибную рощу Сахана. Эти воспоминания не вызывали у нее боль. В роще она не испытывала страданий, наоборот, в мире демонов грибы и лишайники поддерживали ее своим существованием.
— Ты умеешь говорить не только с растениями? — удивился Гарэл.
— Не все эльфы умеют разговаривать с грибами, — произнесла Нинель, обернувшись к брату. — Только некоторые, которые развили в себе это. С растениями проще вести общение — их картина мира более понятна для нас. Поэтому с растениями эльфы могут говорить с рождения. С грибами сложнее. В обыденной жизни я не видела, что кто-то из эльфов общался с плесенью. Может, в лабораториях что-то и было, но я этого не знаю, слишком мала была для работы в лабораториях. Да и я могу многого не знать.
— Жаль, что ты так рано ушла из Одрелоуна, — поджал губы Гарэл. — Глядишь, выучила бы что-то полезное.
Нинель недовольно покосилась на брата. Возможно, он прав, ушла без достаточного багажа знаний. К тому же она никогда не была прилежной ученицей. Ей стоило больше внимания уделять практическим занятиям — шитью, готовке и прочему, а не чтению и изучению теоретических предметов вроде истории. В последнее время девушка начала замечать, что ее приоритеты в жизни изменились и то, что в Одрелоуне она считала бесполезным, сейчас казалось ей жизненной необходимостью. К чему все эти истории о великих воительницах и завоевателях, если ты не можешь сшить себе рубаху?
Вздохнув, Нинель ушла в транс, пытаясь подобрать нужные «слова» для этого вида плесени. Слабенькая, едва уловимая энергия текла в полянке мицелия, засевшего в углу стены. Эльфийка послала призыв грибу, и он ответил ей неуверенным позывом, уколов кончики пальцев. Нинель очистила разум и отправила светлое, чистое приветствие для плесени. Та ответила уколом в указательный палец. Нинель вежливо убрала руки и вышла из транса. Плесень оказалась агрессивной, но девушка была уверена, что за вкусняшки можно купить расположение грибочка. Эльфийка села на пол и стала размышлять.
— Ты можешь заставить ее резко расти, как ты обычно делаешь это с растениями? — спросил Гарэл.
— Наверное, да, но мне надо подумать, — ответила Нинель. — Что нам это даст, если плесень вырастет? Плесень опаснее обычных растений, она ядовита. В теперешнем состоянии
— Серьезно? — удивился Гарэл. — Никогда бы не подумал, что эта черная ерунда может как-то мне навредить.
Нинель усмехнулась:
— Ее надо накормить. Тогда она согласится служить мне. И у нее будут на это силы.
— Чем же ее накормить? — спросил Гарэл.
— Чем-то вкусненьким, — нахмурилась Нинель. — Вкусненьким для нее.
— Могу помочиться на нее, как раз хотелось бы, — усмехнулся Гарэл.
— Ты прикован, как ты собираешься это сделать? — фыркнула Нинель. — Спасибо, не хочу, чтобы ты промазал и попал в меня.
Гарэл расхохотался.
— Было бы лучше дать ей крови, — пробормотала Нинель.
— Крови? Кровь Денариса подойдет? — воодушевился Гарэл.
Нинель вскочила и в негодовании уставилась на брата:
— Ты взял у Вестника подвеску?!
— Да. Я подумал, что она может нам пригодиться, поэтому взял ее себе, раз уж ты отказалась.
Нинель скривилась.
— Кормить плесень кровью демона, а потом использовать ее с эльфийской магией? Не думаю, что из этого выйдет что-то хорошее, — пробормотала она, разглядывая дверь. Плесень проникла глубоко в древесину, впиваясь своими маленькими тельцами в нижний край досок. Если заставить плесень расти, то она выломает дверь.
— Самое опасное то, что плесень выделит в воздух огромное количество спор, — объяснила Нинель брату, откинув мысли о крови Денариса. — Споры опасны для тебя. Ха, вспоминаю свои походы по грибной роще в Сахане — там споры были повсюду, но на меня они никакого влияния не оказывали. Наверное, потому что я эльфийка и умею ими управлять. Я сомневаюсь, что плесень поможет нам сбежать, она скорее убьет тебя, прежде чем мы сможем освободиться.
— Боишься за меня? — спросил Гарэл.
— Конечно. И стражников жалко, — кивнула Нинель и вздохнула.
— Ты только что бросалась в них проклятиями, а теперь тебе их жалко? — ехидно отозвался Гарэл.
— Ты просто не представляешь, в каких муках вы умрете, — холодно отозвалась Нинель.
— А если я не буду дышать? Надену маску?
— Дело еще в том, что ты прикован к стене, — ответила Нинель и села рядом с братом. — Если бы здесь было растение, я бы попросила его вырасти и разломить цепи. Но если я попрошу плесень сделать это, она окажется слишком близко к тебе. Нет, это очень опасно.
Гарэл откинулся спиной на стену и завел руки за голову, уставившись в потолок.
— Как ты думаешь, если позвать Кима, он придет на помощь? — спросил орк.
— Не смей его звать! Не хочу его видеть. Опять из-за него у нас неприятности! Сколько раз уже из-за его дурной славы мы терпели всякое гонение?
— Никакой его вины в этом нет, — покосившись на сестру, ответил Гарэл.
Нинель фыркнула, но промолчала. Она это прекрасно понимала. Как понимала и то, что сама таскалась за Вестником Зла, он не держал ее возле себя насильно.