Ветер миров
Шрифт:
– Пусть только попробует! Я уме сразу электрошоком по яйцам заеду! – Коля поднял руку вверх и пошевелил пальцами, между ними проскочили искры разряда. Он подошел ещё ближе и наклонился вперёд, зашептав так, чтоб слышал один Миша. – Ну что, нравится, Михуил?! Сегодня видео отсюда все в Школе получат!
– Ты! Ублюдок!
– Ха-ха-ха! А потом, в другой раз, я разыщу твоих сестёр и мамашу. И поиграюсь с ними, перед тем, как убить! Буду насиловать их дня три-четыре, если раньше не надоест. А потом сверну им шеи и выкину в подвал с крысами-мутантами,
– Я тебя убью! – Миша поднял голову и посмотрел горящими яростью и ненавистью глазами на своего врага.
– Ха-ха-ха! И что ты сделаешь, слабак?! Причинишь мне вред – и тебя убьют! Ты что, забыл правила Школы?! Ко мне и к моему деду в Школе прислушиваются гораздо внимательнее, чем к таким отбросам, как ты!
– А мне… на всё… плевать!
Последнее слово Миша прокричал так, что воздушной волной всех отбросило на стены спальни, а бомж вообще слетел с кровати и, разбив окно, кувыркнулся вниз.
Парень уже не очень контролировал себя. Его кровь кипела, ярость требовала выхода, он чувствовал, как его тело кипит, нагретое чувствами. Если сейчас он не выплеснет их, то взорвётся.
Одним шагом он оказался рядом с Колей и ударил его кулаком. Тот рефлекторно закрылся руками и даже активировал защиту вроде Алмазного Покрова, но это не помогла. Сила удара были такая, что руки хрустнули и обвисли, Алмазный Покров лопнул, а парень отлетел в стену, брызгая кровью и зубами изо рта. Миша тут же пнул его по ногам, ломая кости и в них, ударил кулаком в грудь. Коля как-то вдруг, сразу упал на пол, как тряпичная кукла на верёвочках, которой эти верёвочки обрезали.
– Стой, сука!
– взревел Илья и бросился на помощь, но от удара локтём отлетел в угол, смяв шкаф.
Миша же не переставал работать ногами – он вбивал то, что осталось от Коли, в стену, пока тело совсем не утратило человеческие очертания, превратившись в комок изломанных костей, лопнувшей кожи и кровоточащего мяса.
Наконец остановившись, Миша оглянулся. Илья, отдуваясь, выбирался из обломков шкафа, Василиса стояла, с ужасом глядя на останки своего приятеля и прикрыв ладонями рот, а Таня осталась самой хладнокровной, лишь лёгкая бледность показывала, что она тоже переживала.
– Миша, что ты… что ты наделал?! – послышался возглас от Василисы.
– Он угрожал изнасиловать и убить моих сестёр и мать! – парень сразу перешел в защиту.
– Он шутил! Что ты натворил?! Ты же его убил!
– Туда ему и дорога!
– Но ты и себя этим убил! Ты что – не понимаешь?!
На это парню ответить было нечего. Сейчас – понимал, а тогда эмоции так затопили мозги, что вообще не понимал. Да и вообще, его мать и сёстры за десятки тысяч километров отсюда, в большой и сильной школе. Как бы этот уродец их достал?! При встрече, возможно, Сабрина с Аней уже были бы сильнее Кольки!
Но что толку думать об этом сейчас, если труп уже вот он?
– Вася! Держи его! Сейчас я этому уроду глаз на жопу натяну! –почти
Василиса поджала губи и посмотрела на Мишу, не делая, впрочем, никаких попыток схватить его. А тот тоже посмотрел на себя, убедился для чего-то, что голый, и побежал за одеждой в ванну. Быстро натянул шмотки и выбежал из квартиры. Теперь его может спасти только скорость! Надо сваливать подальше, пока Школе не стало известно об убийстве!
На улице уже стала собираться толпа, вылетевший из окна бомж валялся на асфальте дороги, завёрнутый в штору, с него уже успела натечь приличная лужа крови.
Миша только бросил на него взгляд и побежал оттуда, лихорадочно соображая, куда же, собственно, бежать. Не просто же так по лесам носиться, надо убрать туда, где его не найдут. А это… Это может быть только другая Школа. Но какая?! Миша на бегу стал вспоминать школы, чтоб были в округе. И все ему не нравились. Может, свалить подальше, куда-нибудь поближе к маме с сёстрами? Но туда далеко бежать…. А какая разница, далеко или не далеко? Главное, что будет безопасно! Решено, надо валить в Уфу!
Но ему не дали это сделать. Уже через час его, несущегося по дороге среди леса, накрыла тень чьего-то восприятия, а потом сверху свалился один из Старейшин, без усилий схватил Мишу за шею и взлетел, направляясь к Школе.
– Ну, как ты тут?
К окошку камеры, в которой сидел парень, подобрался Лёха. Выглядел он как-то не так, Миша даже не сразу понял, что у друга было осунувшееся, усталое, встревоженное лицо. Да и в голосе совсем не чувствовалось былого веселья.
– Нормально. – Миша поднялся с охапки сена, на котором лежал, и подошел к окну.
Это был второй день его «отсидки». Поймав его, Старейшина закинул парня в эту камеру и свалил. Охрану никто не выставлял, всё равно стены и дверь камеры защищена массивами и артефактами, дважды в день приносили еду, только разве что туалет в виде ведра, но это дело привычки.
– Ха, оно и видно, как «нормально»! Ты уже весь позеленел, того и гляди – мхом зарастёшь. – Лёха попытался ухмыльнуться.
– Да ладно. Всё равно мне недолго тут… зеленеть.
– Эй, эй! А ну не думай, что ты какой-то смертник! – нахмурился Лёха. – Стариканы сегодня соберутся и будут орать, что же с тобой делать. Типа надо же правил Школы придерживаться, но дохлый Коля – это дохлый коля, а ты тут типа зачатки гениальности показал, тебе не с руки экстерминатус устраивать.
– И откуда ты это всё знаешь?
– А мне Старейшина Красотка рассказала. – на лице Лёхи промелькнула довольная улыбка. – Мы с ней почти полчаса вместе провели!
– Ну да, она в кресле сидела, а ты стоял перед её столом по стойке «смирно»?
– Скучный ты! До смерти!
– Ну, недолго тебе осталось меня терпеть. – Миша вымученно улыбнулся.
– Уф! – Лёха хлопнул себя ладонью по лбу, будто удивляясь упёртости друга. – Ладно, держи вот, подкрепись. А то тебя кормят всякой гадостью.