Ветер моих фантазий
Шрифт:
Китаец спокойно наклонился и поднял упавший стаканчик. И, к моему удивлению, вдруг подтер разлившийся чай собственным бумажным платком. Нет, двумя даже. Грязные платки в стаканчик же и запихнул. Странно, не стал свинячить в столовой. Хотя вроде и хам. Как минимум упрямый как баран. Но вот же… и интеллигентным быть может?.. Тьфу, ну, у меня и богатое воображение! Один случайный взгляд и упавший стакан, а я уже столько всего про них надумала!
Китаец собрал пустую посуду, рюкзак накинул. И, захватив с собой поднос, пошел к столу для грязных подносов и посуды, стоявшему
— Забавно, — сказал вдруг Виталий, глядя на стакан с грязными платками в нем.
Азиат вдруг остановился и повернулся к нам.
Друг сидел, держа правую руку лежащей на столе и пальцами ее обнимая локоть другой, стоявшей. Пальцы левой руки были сжаты в кулак, но ногтем большого пальца Лий задумчиво протирал нижнюю губу.
Взгляд китайца зацепился за него. Нет, за этот странный жест. Какой-то долгий миг Виталий смотрел поверх стаканчика на замершем подносе. Потом спокойно взгляд перевел. Теперь он и новенький смотрели в глаза друг другу. Долго смотрели друг на друга, в упор. Глаза-кинжалы. А, нет, не то. Они так внимательно заглядывали друг другу в глаза, будто хотели там у второго душу рассмотреть. И чего там у кого в душе было.
Мой друг нахмурился. И новенький тоже нахмурился. Еще с мгновенье они сверлили друг друга взглядами. Вот, студенты опять стали коситься на наш столик. Нет, на этих двоих.
Лера напряглась от новой подозрительной тишины, объявшей столовую. Резко обернулась, глядя на друга, потом посмотрела, куда он так смотрел. Вроде китаец собирался и на Виталия палиться так долго, чтобы тот сам отвернулся — как будто ему даже нравилось людей доводить или передавливать своим упрямством и стремлением к победе. Но шевельнулась Лера, взметнулся рыжий хвост ее волос. И, видимо, этот пламенный росчерк в воздухе парень заметил боковым зрением и вдруг посмотрел уже на нее. Опять глаза в глаза. Надолго.
По столовой пошли насмешливые шепотки. Мои уши различили «неказиста» и «два сапога пара», «да он…».
Лера резко отвернулась, вдруг полуобняла Виталия за плечи. Бодро спросила:
— Так что за киношка?..
— Ась? — наш друг растерянно обернулся к ней.
— Тот фильм, куда ты меня приглашал. Помнишь, вчера мне уши прожужжал?
Ээ… я что-то пропустила? А как же я? Они без меня, что ли, куда-то намылились?!
Мне показалось, или в глазах у новенького вспыхнуло раздражение? Он как-то шустро уже пошел в сторону от нас.
Наш Лий долго не мог вспомнить про киношку, а подруга выжидательно на него смотрела. Так, что он смутился. То ли у него вдруг амнезия, то ли ее рука, обхватившая его плечи и шею, парня смущала. Да и с чего это вдруг такие нежности? Мы же просто друзья. Давно уже.
— Сколько осталось? — спросила, встрепенувшись, тощая студентка за соседним столиком, отвлекшись от шпионажа за нашей компанией.
— Еще двенадцать минут, — меланхолично заметила ее соседка. А, нет, кажется, она просто сидела с края их столика, может, другого места не нашлось, а может и одногрупница их, хотя всю их оживленную беседу не отрывалась от конспектов.
— Ох, мне же надо было
Обеденный перерыв уже скоро закончится. А на короткой перемене могу и не успеть. Да и, может, все уже разошлись, со справками полученными? Уже бы толпа успела пройти.
— А мне бумагу на пересдачу, — подскочил Виталий.
Похлопал Леру по плечу, легонько, сказал виновато:
— Прости, никак вспомнить не могу о каком фильме речь шла. Но ты мне чиркани смс, когда он идет и когда тебе удобно — и сходим.
— Ладно, — Лера ласково улыбнулась
А, нет, может, и не было никаких секретов. Просто Лера пыталась избавиться от внимания стремного студента по обмену при помощи нашего друга. Ну да, судя по реакции студентов, подвернувшихся под его твердый железный даже взгляд, китаец умел смотреть неприятно. Или так долго, что это выматывало встретившихся с ним взглядом. Хотя вроде на Леру он смотрел как-то иначе.
Уже в коридоре, когда мы сдали подносы и разошлись — Лера в дамскую комнату, а мы с Лием в деканат — мы опять натолкнулись на новенького. Он шел нам навстречу, уже от учебного отдела. И вроде студент по обмену смотрел куда-то под ноги, погруженный в свои мысли, невеселые какие-то, но, стоило нам с Виталием появиться напротив, как он встрепенулся. И, хотя между нами топало еще человек семь, в разных направлениях, и даже очень объемный студент с первого курса, взгляд азиата прошелся мимо всех. И вновь уцепился за взгляд моего друга.
Парни остановились, смотря друг другу в глаза. И будто остальных тут уже не было. Будто меня тоже не существовало. Только они. И глаза-кинжалы. А, нет, скорее уж, китаец смотрел на Виталия испытующе. Долго смотрел. Вот, друг уже проиграл, торопливо подхватил меня под локоть, бросил:
— Пойдем, времени почти не осталось, — и утянул меня за собой к учебной части.
Но, проходя мимо, я покосилась на новенького. А он впервые взглянул на меня. Долгий взгляд. Внимательный. Серьезный.
У меня сердце замерло. Как будто этот взгляд мне что-то напомнил.
Лий утянул меня дальше. И я двинулась за ним.
Сам себе на уме тот студент новенький. Хотя есть в нем что-то такое… В этом внимательном взгляде на меня?.. На других?.. В нем самом и его упертом характере?.. Ну, все, понеслась душа в рай! Поэт дорвался до бумаги. То есть, писатель дорвался до таинственных случайностей. А что?.. Эдак и вдохновлюсь — и накропаю чего-нибудь новенькое. Скажем, историю о студенческих радостях и буднях. Или трагедию о любви.
Справку я получила, а Виталий свой допуск — нет. Но друг как-то особенно не расстроился, что не успел. Задумчивый он был какой-то. И как будто грустный даже.
Вдобавок, почти перед началом лекции пришло смс от Леры, что у нее страшно разболелась голова, но, к счастью, она нашла на кафедре нашего препода — и он ее отпустил. Так что придется нам и киношке подождать. Мол, извините, но так случилось. Развлекайтесь сами. Мы уныло двинулись к лестнице.
— …Плачет. В туалете! — возбужденно сказала какая-то щупленькая очкастая первокурстница своей подруге.