Ветер: Начало Времен
Шрифт:
Анхелика не обиделась. Иван очень тактично объяснил ей, что не готов еще стать ни мужем, ни отцом и предложил погулять по окрестностям поселка.
– Будешь и ты, как Прометей где попало носиться, а годы будут идти.
– Не твоя забота, что и как у меня будет. Мне интересно бродить по материку. Ты же там не была, поэтому тебе и неинтересно.
– А расскажи мне, Иван, как там?
Впереди было много времени, и чтобы занять его, Иван решил рассказать хитрой соседке все, что видел на материке.
– Ну, на материке нет такого прозрачного воздуха, как у нас на острове, там везде
Вместо нормальной твердой земли почти везде колышущаяся поверхность из водорослей. Ногу они не держат, но вот в широкоступах из лягушачьей кожи ходить можно спокойно. Вначале это непривычно, потому что все вокруг волнуется и колышется. Там, где слой водорослей тончает, находится или болото, или река. Болото - это плохо. Оно выделяет газ и если надышаться им, то можно потерять сознание и умереть, и еще можно провалиться в него и оно затянет. Болота надо обходить стороной.
– А если река?
– Анхелика слушала с разинутым ртом.
– Если река, то широкоступы не помогут. Туда без лодки лучше не соваться и близко к краю не подходить. Прометей рассказывал, что его однажды кто-то из-под воды пытался за ногу схватить. Он говорит, что видел огромную пасть с мелкими зубами, схватившую его широкоступ за край. Так он вернулся потом на одном широкоступе.
– А тебя не хватал никто за ногу?
– Меня, нет. Прометей дорогу хорошо чувствует, поэтому старается обходить опасные места. Вот лягушки однажды напали на нас, еле ноги унесли.
– Да ты что, расскажи.
– Анхелика засучила ногами в нетерпении.
– Да что там рассказывать. Мы легли спать прямо на водорослях, рядом никакой земли не оказалось. Я обещал Прометею караулить, а сам заснул. Знаешь, там из-за вечного тумана все время в сон клонит. Почувствовал я только, как подо мной колышется все. Со сна даже приятно было, как в кроватке укачивало. А когда проснулся, чуть не закричал. Вокруг нас было штук десять здоровых жаб. Они пучили на нас свои глазищи и пускали слюни. Только представь, мы, как внутри хоровода из лягушек были. Прометей, конечно же, не спал, он проснулся раньше меня.
Мы молчим, и жабы молчат, смотрим друг на друга. У Прометея нож длинный был а у меня слега, на случай если провалюсь, но расклад все рано был не на нашей стороне. И скорее всего, нас бы уже в живых не было.
– А что же случилось?
– Анхелика смотрела на Ивана во все глаза.
– Сова. Представляешь? Она бесшумно упала сверху, схватила одну лягушку за голову своими когтищами и так же молча исчезла. Лягушки вразбег, а мы с Прометеем еще долго сидели на одном месте и не могли придти в себя.
– Как интересно. А потом вы сталкивались с лягушками?
– Постоянно, им главное не дать себя окружить. И если срубить парочку атакующих, они уже не прут так настойчиво.
– А совы?
– Вот совы, это проблема. Они принимают людей за добычу и атакуют. У Прометея вся спина в шрамах от их когтей.
– А у тебя?
– У меня еще нет. Бог миловал.
– Мне
– Успею еще, какие мои годы.
– А после вашего наказания вы снова пойдете на материк?
– В зиму нет, не пойдем. Прометей говорит, что зимой можно в град попасть, или просто замерзнуть. В тумане холод ощущается гораздо сильнее. Одежда промокает и согреться нельзя.
– А если развести огонь?
– Там все и всегда мокрое, и не горит. Кроме..., - Иван неожиданно замолчал.
– Эй, договаривай! Я не отстану.
– Анхелика поднялась и встала между коленками Ивана.
– Ну?
– Анхелика, тебе-то зачем это? Это наш секрет с Прометеем.
– Не поделишься, я всем расскажу, что у вас секрет и капраз Борис заставит вас раскрыть его. Или...
– Ну, ты даешь, Анхелика. Ты сегодня уже второй раз пытаешься меня на слабо проверить. Я бы никогда про тебя такое не подумал. Ты же как все девчонки была?
– Ой, ты просто меня не замечал. Я всегда была любопытная. Ну же, колись.
– Вот зараза, Прометей убьет меня, если узнает, что я проболтался. Ты ведь никому не скажешь?
– Нет, клянусь экипажем подлодки.
– Хорошо. Короче, мы нашли остров. На материке, это верхушки утонувших скал. Тот остров был с пещерой. А в ней всякие механизмы и вещи. Все было в таком состоянии, что рассыпалось от прикосновения, кроме красной бочки из пластика. А в той бочке находилась вонючая жидкость, едкая такая на запах. Прометей сказал, что моторы механизмов работали на этой жидкости. Там же мы нашли спички, штук десять, в жиру, чтобы не намокнуть. Им тоже ничего не стало. Прометей, он ведь головастый, в подлодке сидит каждый раз, как случай представляется, все про ту жизнь знает. Он сообразил, что это спички и они нужны, чтобы поджигать. Мы подожгли вонючую жидкость, и она горела так жарко, коптила, трещала, но горела. Прометей сказал, что хочет сделать такую штуку, чтобы заливать в нее вонючую жидкость и на ней готовить, прям там, на материке.
– Иван замолчал.
– Не проболтаешься?
– Нет, я же поклялась.
– Ну, ты же девчонка.
– Девчонка, но не такая, как все. Можешь мне доверять.
Анхелика прижалась к Ивану и подставила губы для поцелуя. Парень не растерялся и скрепил клятву поцелуем. Ему подумалось, что пока девушка питает к нему чувства, их секрет будет сохранен.
В понедельник на мыловарню Иван пришел раньше Прометея. Каптри Селена уже была там и разводила огонь под чаном.
– Так, соня Иван, вчера на берегу с лодки видели тушу тюленя, прямо возле Белого камня. Бери тележку и дуй туда. Если по дороге попадутся цветы, сорви их.
– Хорошо, каптри.
Иван взял скрипучую тележку на железных колесах.
– Можно жира взять, ось смазать, скрипит на всю округу.
– Бери. Боишься, девки тебя услышат?
– Ничего я не боюсь.
Иван смазал ось, погонял ее взад-вперед, чтобы жир разошелся по ней, проверил на ходу результат, остался доволен и покатил ее в сторону Белого камня. По дороге останавливался рядом с любым цветущим растением, нюхал его цветы, и если запах казался ему подходящим, срывал и складывал на дно тележки.