Ветер ненависти
Шрифт:
После таких новостей он решил вернуться к своим, да проведать как там сын. Мальчик достойно держался, но сейчас у него может начаться отходняк после пережитых событий. Ему нужна будет поддержка отца рядом.
— Тир! Тирад! Эй! — позвали его.
Обернувшись, он увидел бегущего к нему Мартирика.
Молодой егерь, что недавно был принят в следопыты, был живой и здоровый. Хоть это радовало в последних событиях. Конечно, его родители не самые приятные личности, но их сын не унаследовал их чванливость, и совместное путешествие на Калимдор
Листопад быстро добрался до него.
— Рад, что вы живы, Тирадиэль, — улыбнулся юный егерь.
— И я тебе рад, Марти, — кивнул воин. — Что-то случилось?
— Да, кое-какая беда, и мне нужна ваша помощь, — сказал юноша.
Выглядел он очень обеспокоенным.
— Беда с Эйсом. Он… был в своей деревне, когда её уничтожили орки и это сильно повлияло на него. Он словно кем-то другим стал и ведет себя как одержимый. Я думал, быть может вы сможете с ним поговорить и как-то помочь.
— Хм-м-м-м, — нахмурился Тирад, выслушав сбивчивый рассказ.
С подобным он сталкивался, будучи следопытом. Да он и сам был таким после гибели лучшего друга. Вина выжившего. Некоторые солдаты, что пережили травмирующий опыт долго не могли отойти от такого. Бойцы, что пережили резню троллей впоследствии жаждали мести и винили себя, что не умерли вместе со своими побратимами, а выжили. Они могли случайно пережить все это, но все равно ненавидели самих себя, думая, что могли бы спасти других ценой своей жизни. Такие после либо увядают в унынии, либо сгорают от чувства мести, а после погибают, не желая себя.
Эйсиндаль очень молод и не опытен, а потому вполне может даже не понимать в каком он положении.
— Я поговорю с ним, — кивнул Тирад.
Марти был благодарен ему за это.
Юный эльф считал Эйса практически своим старшим братом и не мог пройти мимо, когда тот в плохом состоянии, но сам помочь не мог. Это не удивительно, ведь чувство вины очень сложно преодолеть. Нередко, с этим вообще не получается помочь, но лучше уж пытаться, чем смотреть, как боец просто убивает себя, пусть и медленно.
Эйсиндаль оказался в лазарете, где он, явно истощая себя, помогая раненым. По глазам было видно, как долго он не спит, вероятно, его мучают кошмары, а сам он только в работе может немного забыться.
Однако когда он закончил помогать пациентам, то в его взгляде стала читаться боль и ярость. Он словно кипящий котел, с крепкой крышкой из которого просто валил пар. Его ярость так сильна, что едва сдерживается и лишь пока он лечит, то остается спокоен.
«Хорошо. По крайней мере, к своим обязанностям медика он относится серьезно».
Но вот в остальном все очень плохо.
— А? Тир? — заметил его Эйс. — Рад, что ты жив.
— Я тоже тебе рад, — кивнул Тирадиэль. — Я пришел поговорить.
— Говори быстрее, у нас скоро назначение, — мрачно произнес Звездочет.
Видя такое состояние, Львиный рев понимал, что
«Я не могу ему помочь… Но могу направить…»
Глубоко вздохнул он, посмотрел на Звездочета:
— Выражаю свои соболезнования! — это звучало грубо и формально, но Эйсиндаль и так, скорее всего, устал от сочувственных речей. — Я знаю, какого это, терять дорогих тебе людей, и могу посоветовать только одно — не отбрасывай свою жизнь. Живи. Чем дольше ты живешь, тем больше орков сумеешь убить. А потому живи.
Взгляд Эйсиндаля немного прояснился и наполнился болью.
Он хотел умереть, отдать свою жизни и унести с собой как можно больше орков, но сейчас Тир заставил разум Эйса анализировать эту мысль. Она станет как заноза в его мозгу и не уйдет, а потому он не забудет.
— Живи, Эйс, — повторил Тирад уходя. — Только так ты отомстишь…
Глава 10. Ночная операция
Путь до нашей цели занял три дня. Наш отряд из пяти десятков егерей и пятерки обученных сильных магов двигался по лесам, в стороне от главной дороги и поселений с четким приказом избегать всех возможных битв. Последнее меня не очень радовало, ведь нам приходилось сидеть тихо и позволять тварям жить, спокойно гуляя по нашим лесам.
Мне приходилось закусывать губу до крови, сдерживая себя, когда группа орков проходила недалеко, и нам надо было оставить их в покое. В такие моменты я ненавидел себя еще сильнее, но заставлял сдерживаться.
Пойти убивать врагов и умереть с ними — это одно, а губить еще и кого-то другого из своего народа я не хотел. В наш взвод назначили даже нескольких стажеров-следопытов, включая Марти, а уж ему смерти я точно не желал. Потому и подавлял свою ненависть так сильно, как только мог. Это давалось мне нелегко, все внутри меня так и тянуло достать меч и перерезать тварей, но остатки здравомыслия побеждали и я успокаивался.
— Небо! — дал команду командир.
Мы все тут же скрылись между деревьями, когда над нашими головами пролетел дирижабль. Один вид этой штуки выводил меня из себя. Гоблины встали на сторону Орды и использовали эту технику для того, чтобы помогать им. Дирижабли летали по небу и разведывали обстановку. Пока еще эта технология не дошла до уровня, чтобы перевозить войска или отряды, а поднимала небольшую лодку с парой гоблинов, но нам и такого хватало.
Уничтожить низколетящий дирижабль очень просто. Достаточно попасть огненной стрелой в баллон с газом. Он очень легко вспыхивает, но такое действие привлечет к нам слишком много внимания, а этого нам не нужно.