Ветер перемен
Шрифт:
— Уже отдал, если вы не заметили. И если они такие тупые, что готовы продолжать сражаться, то я не готов терять собственных людей.
— Правильно, в Пекло вежливость, — кивнул лорд Тарли и вновь поскакал к окруженным врагам.
Дорнийцы отказались просто так сдаваться. И тогда сир Дорелл взмахнул рукой, и сотни стрел полетели в сбившуюся в кучу толпу.
Потребовалось два залпа. Множество людей упало, заржали кони и почти сразу дорнийцы выкинули белый флаг.
Битва на Клеверном поле закончилась…
Медленно, словно сомневаясь, я оглядел поле боя. Неужели это всё, и мы победили?
Люди Тарли принялись
Дотракийцев добивали всех без разбора. Джейме раз и навсегда хотел показать диким восточным племенам, насколько может быть суров и беспощаден Вестерос. Он задумал преподать им один единственный, беспощадный и смертоносный урок, сделать так, чтобы дотракийцы начали бояться не только моря, но и их охватывала медвежья болезнь при одной идее вновь столкнуться с западными рыцарями.
С дорнийцами и оставшимися в живых наемниками (в основном это были Вороны-Буревестники) обошлись куда гуманней. Добили лишь совсем безнадежных, а всем остальным Молчаливые Сестры принялись оказывать помощь.
Ко мне подскакал Джейме с десятком рыцарей. Все они выглядели окровавленными, уставшими, заляпанные грязью и потом. И все они улыбались.
— Джофф, давай отъедем в сторону, — предложил Джейме и мы отправились туда, где не так сильно пахло кровью, смертью и дерьмом.
Нам пришлось проехать через Клеверное поле. Мертвыми была усеяна вся земля. Аромат победы густо смешивался с запахом свежих трупов. Ручеек фыркала, мотала головой и изгибала шею — эта атмосфера не пришлась ей по нраву. Я медленно двигался и видел повсюду окровавленные части тел, раскроенные черепа, изуродованные носы, отрезанные уши, разрубленные шеи, выколотые глаза, вспоротые животы, выпавшие наружу внутренности, обагренные кровью волосы, исполосованные туловища, вывихнутые пальцы и конечности… Перерубленные частично или полностью тела, пробитые стрелами лбы, туловища, руки или ноги, торчащие наружу ребра… Безжизненные лица с остекленевшими глазами, которые еще несколько часов назад были полны жизни и смеха… Зияющие раны, последние вздохи умирающих… Реки крови…
Я невольно согнулся в седле. В горле появился ком. Война предстала предо мной во всем своем ужасе и невероятной жестокости. Сколько жизней оборвалось на Клеверном поле? Я пока еще смутно осознавал истинный масштаб произошедшей битвы, но в сердце уже начал заползать какой-то суеверный ужас…
Мы разбили лагерь выше по течению Синего Ручья, за холмом, так, чтобы к нам не долетали запахи и стоны.
Слуги достали с повозок мой огромный шатер и принялись его раскладывать.
Один дракон остался в живых, но теперь он уже не страшен. У нас есть Дейенерис, которую я намеревался держать в собственном шатре. Думаю, дракон это почувствует и откажется от лишней агрессии.
Я спрыгнул с коня. Роберт Бракс помог мне снять шлем и панцирь. Джейме командовал, выставляя охранение и раздавая многочисленные распоряжения. Так же он приказал доставить сюда тела всех наиболее знатных рыцарей и лордов. Я не видел множество людей, как друзей и товарищей, так и врагов, и мне бы хотелось прояснить их судьбу.
Первым принесли
Отдельно укладывали наших погибших. Вот бережно положили Лораса Тирелла, рыцаря Цветов. Казалось, на его лице застыло удивленное выражение. Чье-то копье пронзило его горло. Вот и Тирелл погиб… Он мечтал о славе и известности. Он хотел стать самым знаменитым рыцарем Вестероса. Вот и нашел ты свой конец, рыцарь Цветов! Ты умер, хотя глядя на твое смеющееся лицо и зная жажду жизни, нам всем казалось, что смерть и ты — вещи абсолютно несовместимые. Как же нелегко будет Маргери об этом узнать…
Я нагнулся, встал на одно колено и закрыл его глаза.
Около Селми положили Джораха Мормонта. Его я не знал, но его опознали мои рыцари. Мормонт погиб, пытаясь спасти поверженную Дейни. Он сильно обгорел, а потом его добили несколькими ударами. Вместе с ним положили Галлада Высокого — он не был значимым или родовитым, но когда-то он служил Джоффри как телохранитель и слуги решили его принести. Он погиб, сражаясь рядом с Оберином Красным Змеем. Что ж, теперь стало понятно, куда делся этот человек, после того, как я его прогнал. Тогда я был молод и глуп, и некоторые решения принимал сердцем. Наверняка, он успел много интересного рассказать Мартеллам о Джоффри и его привычках.
А вот и тело самого Оберина, Красного Змея. Этого добили специально. Я намекнул Тарли, что в живых он мне не нужен и тот все сделал правильно. Оберин погиб в бою и смерть не стерла с его лица высокомерного выражения. Его доспехи — помятые, исцарапанные, заляпанные кровью и землей были невероятно богаты.
Рядом с Лорасом Тиреллом положили королевского гвардейца Рагнара Рава. Он погиб недалеко от меня, и я видел, как кто-то из Безупречных пронзил его копьем.
Люди приносили трупы и складывали их один за другим. Рыцари из Утеса, Риверрана, Королеской Гавани, Простора. Их было очень много. И все же, несмотря на потери, я был рад, что Джейме, Эдмар Талли и Рендилл Тарли остались в живых.
Правда, Талли не повезло. Дотракийцы сильно его посекли. Сейчас речной лорд чувствовал себя не самым лучшим образом. Я искренне помолился Семерым, чтобы Марвин Маг показал все, на что способен и не дал Эдмару умереть.
Оруженосцы раздобыли несколько стульев и скамеек. Я сел и устало вытянул ноги. Ветер хлопнул королевским знаменем. Солнце светило прямо в глаза. Я закрыл веки и наслаждался приятным, ласкающим теплом. От вод Синего Ручья шла восхитительная прохлада. Там порхали стрекозы и бабочки — для них ничего не случилось, а жизнь продолжалась, как и раньше.
Джейме куда-то отлучился, а через полчаса вернулся с трофеем. Его рыцари вели двух связанных юношей. Они подвели их и заставили опуститься на колени.
Я не знал никого из них. Крепко сбитый, коренастый и коротконогий юноша с высоким лбом, квадратной челюстью и широким носом смотрел на меня дерзко и вызывающе.
С точно таким же выражением стоял и его спутник — высокий, с рыжим солнцем в волосах, симпатичный и мускулистый парень. Один его глаз слегка косил.
Они оба были ранены, но не слишком серьезно. И по их великолепным доспехам становилось ясно, что это птицы высокого полета.