Ветер самоцветов, или Не влюбляйтесь в фейри
Шрифт:
— Я на олене мчалась, — прошептала я. — Она бы не догнала…
Мужчины переглянулись и снова рассмеялись.
— Это Синеокая Аглая не догнала бы? Да ей переместиться по воздуху — раз плюнуть!
Я представила свою родную бабушку Аглаю, сумевшую провернуть такое, и тряхнула головой. Да быть такого не может! Это же… это же самый близкий мой человек! Где бы я ни была, что бы ни случилось, я всегда твердо знала: у бабушки Аглаи, живущей в глухой таежной деревне, я найду и хороший совет, и дружеское участие. Жаль, что в последнее время мы с ней так редко виделись. И сейчас,
Сколько же я у бабушки не была? Пять лет или больше? Вспомнилось, что, пока я шла по деревне, рассматривая низкие деревянные домики с резными наличниками, да прислушивалась к лаю собак, даже слезы на глаза навернулись! Все казалось таким родным и желанным!
Вон там дом тетки Марьи, веселой хохотушки, которая угощала всех детей в деревне безумно вкусными плюшками с изюмом. Она пекла их в огромной печи, что была в полкухни. И иногда нам дозволялось рассесться прямо на полу, укрытом разноцветными ковриками, и наблюдать, как тетка Марья колдует у огня. Иначе эти действия просто назвать не получалось!
А чуть дальше, в небольшом, но аккуратном домике, крыши которого почти касались ветки огромного кедра, жила бабушка Люцина — маленькая, худощавая, но с цепким пристальным взглядом. Ее немного побаивались, считая не от мира сего. Всю жизнь она прожила одна, собирая по лесам травы, чтобы лечить тех, кто обратится к ней за помощью. Говорят, бабушка Люцина одна в тайгу ходит, никого не боится! И даже Иван, охотник с самого рождения, иногда у нее уточняет дорогу. Чудеса, да и только!
Тогда, идя по знакомой улице, я свернула влево, поправив лямку рюкзака и рассматривая привычные дома, которые за то время, что я здесь не была, словно ничуть не изменились. Только казались более низкими. Или это просто я выросла?
Вдохнула смолистый запах тайги, улыбнулась. Впервые за долгое время почувствовала себя… дома! Дошла до избушки бабушки Аглаи, остановилась, вспоминая, сколько сюда не приезжала. Даже было неловко и стыдно открывать ветхую калитку, за которой цвели мальвы, наполовину скрывая домик. Но старушка мне искренне обрадовалась. Мы с ней долго обнимались, делились новостями, расспрашивали друг друга обо всем на свете. Словно и не было долгой разлуки. А вечером бабушка привычно зажгла свечи, уселась у окна и начала рассказывать одну из волшебных историй. Про злополучное озеро и заколдованного принца. И теперь меня пытаются убедить, что она оказалась наделена магическим даром и отправила меня в другой мир!
— Не веришь? — спокойно поинтересовался Даниэль, который явно заметил, что я задумалась.
— Слишком неправдоподобно звучит, — заметила я.
— Возможно все, — философски пожимая плечами, заметил Трис.
— Но беда-то не в этом, — растерянно сказал Даниэль. — Боюсь, Синеокая Аглая отправила внучку в наш мир с определенной целью.
— Это с какой же?
— Вернуть принцу светлых эльфов его облик.
— Снять колдовство? —
— Разумеется. И тогда уже можешь попробовать вернуться на Землю, — закончил Трис. — Ты лучше вспоминай, что она тебе в той сказке рассказывала? Как уничтожить чары?
— Пройти по радуге и встретить того, кто поможет, — ответила я.
Трис выругался, но тут же посмотрел на Даниэля и замер.
— Все настолько плохо? — уточнила я.
— До безумия, — ответил Даниэль и широко мне улыбнулся, заставляя сердце биться чаще.
Чему он радуется-то?
— Инга, теперь ты останешься в этом мире, пока не сможешь создать радугу.
Глава 3
— Я? Радугу? Создать? Вы с ума сошли!
— Гномья кирка! Она что, горицвет?
— А ты этого еще не понял? — усмехнулся Даниэль. — Вспомни, кем была Синеокая Аглая. Да и дар горицветов иногда передается по наследству.
— Вы о чем? — снова поинтересовалась я, чувствуя, что начинаю злиться.
Оба брата посмотрели на меня и переглянулись.
— В нашем мире живет множество народов, Инга, — неторопливо начал рассказ Даниэль. — Русалки, лепреконы, гномы, фейри. Люди многочисленны, но редко обладают сильным магическим даром, если только не являются горицветом. Отношения с ними мирные, но нас, народы, наделенные магией, они стараются избегать. Для людей мы непредсказуемы, а зачастую…
— При чем тут это? — возмутилась я.
— Для начала пытаюсь объяснить, откуда у нас взялась ведьма. Наделенные магией ее не особо любили, а вот люди… Те к Аглае постоянно бегали. И в помощи она никому не отказывала, если дело было благое.
— Я не понимаю…
— Погоди немного, сейчас объясню. Одно время подозревали, что твоя бабушка тоже является горицветом. Но так как никто не видел ее искр, вскоре Синеокую Аглаю стали считать одаренным магом, — заметил Даниэль. — Но вполне возможно, что свой дар она скрывала по… определенным причинам, а к тебе он перешел по наследству.
М-да… Теперь я не знала, что и думать. Да и заминка фейри напрягала. Если у бабушки и был дар, то сдается, не просто так она о нем молчала. Или все совсем иначе?
— Инга, мы понимаем, что принять все это непросто, но постарайся. И твой дар…
— У меня нет волшебной палочки, чтобы создать радугу и с помощью нее перенестись в другое место! — выпалила я. — Я же не лепрекон!
— Почему ты решила, что именно лепреконы все это делают? — поинтересовался Даниэль. — Они приманивают удачу, не спорю. Она всегда нужна, когда делаешь радугу, поэтому кусочек зачарованного ими золота…
Даниэль вдруг посмотрел на меня, как-то обреченно вздохнул и пожаловался брату:
— Она не верит в то, что я рассказываю.
— У нас такие сказки детям на ночь читают!
— Да это не сказки!
— А что?
— Слегка замаскированная правда о других мирах, — раздраженно ответил Даниэль. — Мне дальше рассказывать или как?
— Рассказывай, — обреченно согласилась я, понимая, что у меня нет выхода.
Придется слушать и в непонятной авантюре, не обещавшей ничего хорошего, участвовать.