Ветер стихий 2
Шрифт:
Не зная о том, что где-то в главном доме пятая старейшина сурово отчитывала тех самых барышень, стоящих перед ней в рядок, на коленях, понуро опустивших головы. Объясняя, что у неё найдутся и другие задачи, посильные их слабым умишкам, например, очистка выгребных ям или вычёсывания блох у собак, если не могут справиться с этой. Ведь всё устроила, практически ягодку им в ротик положила, осталось только разжевать да проглотить, а они, дуры такие, подавились косточкой. Разочаровав «добрую» старушку.
Проснулся
— Пошла вон, озабоченная самка, — раздражённо рявкнул на упрямую дуру, — Сказал же, не буду я тебя трахать ни так, ни за деньги, ни за…, — открыв глаза и сдвинув в сторону полотенце, резко замолчал, увидев смутно знакомую девушку лет двадцати пяти, явно не из той четвёрки озабоченных.
— А не боишься умереть от перелома носа? — тут же пригрозила, ошалев от таких возмутительных слов.
Испустив сильную жажду крови. Однако, мне уже было не до неё. Растерянно разглядывал остальных купающихся, коих в бассейне оказалось ещё двое. Какой-то незнакомый жилистый мужик в шрамах и женщина, с худощавой, поджарой фигурой, чем-то напоминающей гончую собаку. Несмотря на зрелый возраст и проблески седины в волосах, не набравшую ни грамма лишнего жира. Отмокающих в бассейне по отдельности друг от друга. Плюс, возле стены с лавками, тазиками и моющими средствами, заметил ещё одного парнишку лет шестнадцати, с короткими рыжими волосами, усердно натирающего себя жёсткой, обильно намыленной мочалкой. Больше всего, эта сцена напомнила о существовании общественных восточных бань, увиденных как-то в кино. Смешенных, что самое пугающее.
То-то удивлялся, помещение слишком большое для одного человека. Впрочем, если хорошенько над этим подумать, неудивительно. В мире, с дефицитом воды, слишком расточительно тратить такие объёмы на одного человека. Если он, конечно, не настолько богатый и могущественный. Насколько помню, где-то читал, в Японии в одной и той же воде в ванне могла помыться вся семья. Поочерёдно. И это в наше-то время.
Эти мысли промелькнули буквально за какое-то мгновение, сменившись узнаванием сестры Абры, которая прижигала мне рану. По глазам понял, она тоже только что вспомнила тот эпизод, отчего сильно удивилась.
— Что ты здесь делаешь? — полностью повернулась в мою сторону, ничуть не смущаясь открытой груди.
Поубавив воинственности, несколько растерявшись.
— Спал, — ответил обескураживающе искренне.
— Здесь? — повторила, удивившись сильнее.
— Ну а где ещё? — за этим вопросом спрятал смущение, стараясь не смотреть вниз.
Чувствуя себя очень неуютно. Будто поймали за чем-то постыдном прямо на месте преступления.
— Например, на кровати. Не пробовал? — посмотрела, как на дурака.
— Пробовал. Но тут показалось удобнее. О прямом запрете так не поступать не слышал, а всё, что не запрещено, разрешено. Разве нет? — начал
— Нет. В воде нельзя спать. Можно захлебнуться, — попыталась объяснить общеизвестную истину.
— Правда? Тогда почему у меня не получилось? — прикинулся простаком.
Открыла рот, чуть подумала, закрыла, став в этот момент очень похожей на застигнутую врасплох Абру. Нахмурившись, внимательно вгляделась мне в глаза, поинтересовавшись с пугающе мягкими интонациями.
— Ты сейчас надо мной издеваешься?
— Чуть-чуть. Вот настолько, — показал зазор, между близко сведёнными пальцами. — Это я от смущения несу всякую чушь, поскольку буквально сражён твоей красотой, о дивный цветок пустыни, спасший мне жизнь, — напомнил, что нехорошо обижать собственноручно спасённых. — Да простят меня боги, но в голове внезапно стало настолько пусто, что забыл обо всём на свете. Подлое сердце перегнало всю кровь в какое-то другое место, лишив возможности, здраво размышлять. Если кажется, что я улыбаюсь как глупец, знай, ты тому причина. Не раскроешь ли имя, манящий мираж, обещающий скорое обретение всех земных и небесных радостей? Обласкав им мой слух.
Её брови от изумления взлетели вверх, а взгляд стал несколько стеклянным. Ненадолго зависла, переваривая мои слова. Под безудержный хохот свалившегося с низенького табурета парня, уронившего мочалку, даже не заметив этого.
— Кадир, заткнись, пока не прибила! — очнувшись, ненадолго переключилась на него, поморщилась от дико раздражающего её сейчас смеха.
— Всё-всё, замолкаю, цветочек. Пополз я, а то ещё прирежешь, как опасного свидетеля, — с трудом сдерживая смех, заверил парень, закрывая рот ладонью. — Мне бы только до двери добраться, а там уже всё и всем, — туманно выразился. — Минут за пять управлюсь.
Девушка, смерив разделяющее их расстояние, огорчилась. Поняв, что не успеет перехватить болтуна. Кажется, случайно задел какую-то их внутрисемейную традицию или шутку.
— Лучше своё мне напомни, смертник? — со злостью на меня посмотрела.
— Амир из Шаль-Аллмара к вашим услугам, о услада моих очей.
Насколько мог, учтиво поклонился, приложив руку к груди. Окунув голову в воду, чтобы взбодриться и поскорее собраться с норовящими уйти куда-то в сторону мыслями. Заодно проверить, не слишком ли кровь отлила туда, куда сейчас не нужно.
— А, тот самый, — многозначительно хмыкнула, расслабившись, — Абра уже поделилась впечатлениями о своём новом друге. С которым хлопотно и тревожно. Особенно, когда он открывает рот. Пожелав, чтобы её пока оставили за тобой присматривать, а то ещё ненароком убьётся, — поделилась внутренней информацией. — Назвав шумным, глупым, бестолковым цыплёнком чаркара, не знающим чувства меры. В поисках вкусненького, заглядывающего в пасть каждому льву. Кто-то же должен их отгонять. Попросив доверить это дело ей.