Ветер времени
Шрифт:
Незнакомец вышел из пещеры с пистолетом в руке.
Несмотря ни на что, Уэса разбирало любопытство. Если неизвестному нужна только пища, а его пистолет годится для охоты, то зачем он вообще тащился в Лейк-Сити? В горах полно дичи, особенно если не быть слишком разборчивым. Не проще ли было сразу же подстрелить оленя или еще какого-нибудь зверя?
«Только, мне кажется, он не знал, что до Лейк-Сити так далеко. А может быть, ему нужно что-то поважнее еды?»
Но что? Сведения!
«Он пытается разузнать что-нибудь про нас. Он, несомненно, никогда
Незнакомец не возвращался очень долго. А когда наконец вернулся, то принес уже освежеванную тушу какого-то зверя, скорее всего волка, и охапку хвороста. Стало быть, он спускался в лес.
Незнакомец аккуратно сложил хворост, приготовив для растопки кору. Потом разжег костер одной спичкой из пакетика, отобранного у Уэса. Хворост занялся сразу. Костер был маленький, но Уэс вскоре ощутил исходившее от него тепло. Дым вытягивало под свод — очевидно, там было какое-то отверстие.
Человек отрезал четыре ломтя мяса ножом, которого Уэс прежде у него не видел, и принялся жарить их, насадив на палочки. Сок закапал в огонь и зашипел.
От запаха жарящегося мяса рот Уэса наполнился слюной и ему отчаянно захотелось есть.
Когда мясо было готово, человек принялся за него, но теперь он не накинулся на еду с нетерпеливой жадностью, как на первую плитку шоколада, а не торопясь, тщательно прожевывал каждый кусочек и смаковал его. Бледное лицо уже не казалось таким мертвенным.
Затем незнакомец встал, вынул пистолет из кармана куртки, снятой с Уэса, и опять повернул диск. Он прицелился в плечо Уэса. Послышался шелестящий звук, Уэс стиснул зубы… но ничего не почувствовал.
Незнакомец ждал.
И вот Уэс ощутил, боясь еще этому поверить, что к нему постепенно возвращается способность чувствовать и двигаться. Его тело словно вытащили из ледяной воды. Кожу покалывало. Уэс попробовал шевельнуть рукой, и ее свела мучительная боль, словно он ударился локтем о дверь.
Его била сильная дрожь.
Оцепенение исчезло!
А незнакомец смотрел и ждал, по-прежнему храня молчание.
4
Уэстон Чейз словно рождался заново. Он чувствовал, как жизнь входит в него — входит тысячами ледяных иголок. Иногда ему казалось, что уж лучше было бы остаться полуживым. Все-таки, когда очень худо, боли не замечаешь. Когда же возвращается боль и память, жить становится невыносимо.
Уэс лежал на полу пещеры, и ему хотелось кричать. А может быть, он и кричал, сам того не замечая. Он чувствовал себя разбитым, несчастным, опустошенным. Во рту был вкус табачного перегара. Голова раскалывалась от боли. Все тело ныло так, что трудно было даже повернуться.
Но физическую боль он еще мог вынести.
Страшнее было другое.
Он во власти сумасшедшего, а может, и того хуже. Джо не знает, где он, и вообще никто этого не знает. Сколько он здесь пробыл? Что подумала Джо? Не могла же она поверить, будто он просто сбежал от нее? А вдруг?..
В мозгу Уэса, точно
Уэс застонал, ему хотелось плакать, горько, по-детски. О господи, это нелепый кошмар — не может быть, чтобы и в самом деле…
Под его спину скользнула белая ладонь. Вот он уже сидит и к нему наклоняется странное бледное лицо.
«Дракула, — истерически подумал Уэс. — Я попал в какой-то дурацкий фильм с вампирами. Чеснок! Где же чеснок?»
Он захохотал, но, услышав свой смех, тотчас умолк.
Бледный человек чем-то задел уши Уэса. Это были очки — его очки! Потом раскрыл Уэсу рот и положил ему что-то на язык. Уэс поперхнулся и начал жевать. Челюсти еще плохо его слушались, но все же он глотал вкусный сок и по телу разливалась теплота. Мясо! Правда, жестковатое, но сочное и приятное.
Человек продолжал кормить Уэса. Тот уговаривал себя не усердствовать, но голод заглушал голос рассудка. Только съев полтора больших куска, Уэс наконец остановился. Тогда человек дал ему напиться холодной воды из кожаной фляги.
— Спасибо, — сказал Уэс хрипло.
Человек кивнул, но ничего не ответил и опять принялся есть сам, неторопливо и со вкусом, будто наверстывая упущенное. Уэс лег на пол, чувствуя сквозь дремоту, что к нему возвращаются силы. Настала минута, которую он ждал: вскочить, оглушить неизвестного, выбраться из пещеры…
И, обдумывая план действий, Уэс уснул — крепко, без сновидений. Он не знал, сколько времени длился его сон, но когда проснулся, то почувствовал себя очень освеженным. Он осторожно приоткрыл один глаз.
Незнакомец, слегка улыбаясь, наблюдал за ним. Он взял Уэса за плечи и помог ему встать. Уэс испытал сильное головокружение, но удержался на ногах. Шаг за шагом человек подводил Уэса к круглой, похожей на люк двери — единственному выходу из пещеры. Потом прислонил его к двери и, отойдя, сел на каменный пол.
«Свободен! Я свободен. Он меня отпускает!»
Уэс лихорадочно ощупывал выступы на двери. Он тянул их, толкал, крутил, бил кулаками, но круглая дверь оставалась закрытой. Уэс налег на нее плечом — безрезультатно! Он попятился и бросился на дверь с разбегу. С тем же успехом он мог бы попытаться проломить каменную стену.
Уэс, всхлипывая, упал на пол.
Человек поднял его, снова дал глотнуть воды. Затем, взглянув Уэсу в глаза, покачал головой. Смысл этого движения был совершенно ясен: без согласия неизвестного Уэс не сможет выбраться из пещеры. А Уэс не сомневался, что это согласие он получит не прежде, чем рак свистнет.
Человек сея рядом с Уэсом и протянул ему кусок холодного мяса. Уэс вяло съел его. В голове была пустота, даже страх пропал.
И тут человек наклонился к нему и ткнул себя в грудь.