Вьетнамские каникулы, или Записки дауншифтера
Шрифт:
– Хорошо, – покорно пообещала моя бывшая любовь.
– Прощай, – закончил я и повесил трубку.
Глава 10. «Я буду жаловаться Берлускони!»
Если трезво взглянуть назад, и «разложить все по полочкам», то можно быстро прийти к выводу, что наши отношения с Аленой были обречены.
С первых дней я, как токующий глухарь в брачный период, утратил чуткость и бдительность. Алена настолько увлекла меня, что я перестал реально оценивать ситуацию и отдавать себе отчет в том, что делаю, и что делается со мной. Лишь спустя время, пришло осознание того, что соединяет нас только тщеславие и животная страсть. Почему тщеславие? Потому что тщеславие – это желание выглядеть красиво в глазах других. Алене льстило, что за ней прилюдно роскошно ухаживают, я был на «седьмом небе», от обладания молодым красивым телом! Издалека мы производили впечатление счастливой пары,
Первый «звоночек» прозвучал в Италии. Желая очередной раз произвести впечатление на Алену, я предложил посетить осеннюю Венецию. Это было наше первое совместное заграничное путешествие. В отличие от прошлого моего предложения посетить Италию, «мама была не против»!
Поехали мы, как простые туристы с группой соотечественников. В день прибытия с нашей группой случилась занятная история. Принимающая сторона, решив сэкономить, наняла недорогой автобус с провинциальным водителем, который не знал Римини. Такое случается и в наше время, но на дворе был 2004 год. Русские туристы только только поехали в Европу. В отличие от педантичных немцев, которые в контрактах прописывают даже предполагаемый вид из окна отеля, с нами никто сильно не церемонился и пытался нажиться при любом удобном случае. Так произошло и с нашим автобусом. Водитель плохо ориентировался и поэтому вместо того, чтоб быстро развести нашу группу по четырем отелям, кружил по городу. На русском гиде тоже сэкономили. Молодая малознающая девушка первый раз встречала туристов и полностью полагалась на итальянского водителя. Все бы ничего, но в Римини, как в любом маленьком итальянском городке очень много узеньких улиц с односторонним движением. Один раз не там свернул и нужно совершать огромный круг, чтоб вернуться «на исходное». Все усугублялось тем, что поиски наших отелей велись ночью, а «навигаторов» в то время не было! Первое время езда кругами нас веселила, но когда наш автобус за полтора часа третий раз приехал к центральному въезду в город, народ начал возмущаться. Гид не знала как себя вести. Она постоянно оправдывалась и обещала: «Ещё чуть-чуть и все будут доставлены в отели». Прошло ещё «чуть-чуть», но ситуация не менялась. Злые, трезвеющие, голодные туристы начинали бунт, а он, как известно «бессмысленный и беспощадный». Надо было что-то делать! Головная боль и желание похмелиться толкали меня на подвиги. Несмотря на протесты Алены, я решил вмешаться в создавшуюся ситуацию. Чтобы успокоить людей, надо было вначале их накормить и напоить. Но при посадке в автобус нам строго настрого запретили есть и пить, обещая ужин в отеле. Ужин мы уже пропустили, да и отеля было не видать. Значит, юридически руки у нас были развязаны.
– Товарищи, – обратился я соотечественникам, – мы попали в неприятную историю. Никто не знает, когда мы прибудем в свои отели! Водитель дороги не знает, а мне очень хочется есть и пить, но пить сильнее! Предлагаю поужинать!
– Но гид сказала, что есть в автобусе нельзя! – раздался писклявый голос с последних рядов!
– Друзья мои, пейте, ешьте! Делайте что хотите! Ситуация изменилась! Итальянская сторона пока не выполняет свои обязательства, почему мы должны выполнять их требования?
Видя, что гид молчит и не перечит моим инициативам, народ робко зашуршал пакетами и забулькал напитками. Через десять минут автобус превратился в кабак на колесах. Пассажиры открыто ели и пили алкогольные напитки, роняя на пол остатки пищи. Кто-то в порыве вседозволенности даже закурил в открытое окошко. Как только алкоголь развязал языки, осмелевшие граждане стали угрожать принимающей стороне судебными расправами, а самый смелый представитель нашего сообщества истошно заорал: «Я буду жаловаться Берлускони!».
– Видишь что ты наделал? – возмутилась Алена.
– Зато посмотри, они счастливы.
Пассажирам действительно уже было все равно куда мы едем и когда приедем. Они галдели, пили и ели, не стесняясь своей «свинячисти».
Алена всегда была ярым противником
– А что если позвонить в отель и сообщить, что мы заблудились? Тогда нам вышлют кого-нибудь на встречу? – предложила Алена.
– Вот что значит работник турбизнеса! – восхитился я.
Мы донесли эту мысль девушке-гиду, которая в свою очередь перевела наше «рацпредложение» водителю. Через пятнадцать минут на центральной улице нас встретил велосипедист, который указал путь. Отели оказались невдалеке, причем находились практически на одной улице. Выходя из автобуса, я оглянулся и ужаснулся. Что могут сделать люди, если им позволить всё!? Автобус был буквально загажен. Разлитое вино, пустые бутылки, чипсы на полу, повсюду табачный смрад и мусор. Мне стало стыдно. Прощаясь с гидом, я извинялся за всех и вся, но к моему великому изумлению, в ответ прозвучали слова благодарности за «разряжение создавшейся обстановки».
С этого дня наша группа сплотилась. Каждый день мы веселились, любуясь красотами Умбрии и Тосканы, не забывая выпивать при каждом удобном случае молодое итальянское вино. Но в автобусах мы больше не свинячили.
На третий день путешествия я заметил, что одна из молодых девушек-спутниц посматривает в мою сторону. Молодые создания не могут камуфлировать свои чувства. По всему было видно, что девушке я интересен. Уж не знаю, что именно ее заинтересовало во мне, но такое внимание жутко льстило. Два последних года, я был абсолютно верен Алене и уже забыл, что есть другие представительницы прекрасного пола. Поэтому я взбодрился и расправил крылышки. В любой поездке возникают подобного рода ситуации. Люди, которые в обычной жизни никогда бы не познакомились друг с другом, загнанные в рамки какого-то пространства и времени невольно обращают внимание тех, кто рядом.
Звали девушку Юля, ей было восемнадцать. В поездке она была с несовершеннолетней сестрой, которая глядя на алкогольное веселье окружающих, все время пыталась выпить со взрослыми. Для этого начинающий алкоголик хотел было выбрать в помощники меня, но после того как я ответил решительным отказом обиделась, произнеся: «Кто ж мне тогда нальет? Дома папа? Вряд ли!». Чудесным образом, сестры постоянно оказывалась возле нас с Аленой за завтраком, в автобусе и во время пешей экскурсии.
Юля была очень милой приятной девушкой. Со вкусом одетая, всегда свежая она выгодно отличалась от остальных девушек нашего тура. У нее были зеленовато-болотные глаза, длинные густые ресницы и темные, как будто нарисованные брови. Короткие волосы пшеничного цвета всегда были вымыты и уложены. Слушая меня, она мило покусывала свои розовые губки, разгораясь девичьим румянцем. Юля была неплохо сложена. Фигуру портили лишь узковатые, как у мальчишки бедра.
Я невольно стал сравнивать двух девушек. На фоне Юли, Алена явно проигрывала. И дело было совсем не в том, у кого ноги были длиннее или грудь больше (в этом как раз моя любимая одерживала верх). Главное было то, как вели себя девушки с окружающими и со мной. Если мир театр, то Алена без сомнения ведущая актриса. Вне зависимости от ситуации, она везде чувствовала себя исполнительницей главной роли, играющей преимущественно в стиле гротеск! Если она смеялась или говорила – это было подчеркнуто громко. Одевалась вычурно и вызывающе. Ярко накрашенные глаза, мини «по самое не хочу», декольте делающее достоянием общественности большую часть её груди. Она всегда замыкала внимание окружающих на себя. Я на ее фоне был жалкой тенью, сопровождающим. Иногда она прилюдно жамкала и турсучила меня, как маленького плюшевого мишку.
Юля выглядела полной противоположностью во всех отношениях. Каждый день на ней было что-то красивое, но это не бросалось в глаза. Предпочтение отдавалось длинным юбкам и джинсам. Большинство времени она молчала и говорила лишь, по существу заданного вопроса. Никогда не повышала голос. Даже когда ее сестра находила способ пропустить стаканчик молодого итальянского вина, она отводила в сторону повеселевшую сестричку и спокойно отчитывала ее. Ко мне Юля относилась уважительно, обращаясь на «вы», от чего я чувствовал себя немного неловко. Каждый день мы мило общались, держась на почтительном расстоянии, не приближаясь в прямом и переносном смысле. Мне очень нравились такие платонические отношения.