Ветры. Дилогия
Шрифт:
Тяжелые веки не хотели открываться, но Доротея постаралась хоть чуть-чуть приоткрыть: на нее, вся в слезах, смотрела ее служанка. Спросить не получилось: горло пересохло. Только жестами она могла показать, что хочет пить. Служанка метнулась к Графину и налила полный стакан. Доротея с жадностью выпила его и отдала обратно. Слабость снова уложила ее на подушки.
– Долго я спала? – Прохрипела женщина.
– Почти сутки, хозяйка.
– А как твое имя?
– Гарда, хозяйка.
– Не зови меня хозяйкой, Гарда. Я просто Доротея.
Почему-то раньше ей не надо было знать ее имя, а
"Ты хотела бы стать матерью?.."
Глава 10. Менерс на Совете вождей.
Доротея корчилась на кровати, а Гарда откатывала яйца, величиной с кисть руки, на край, подальше от нее. Потом она подбежала к дверям и заколотила кулаками в нее.
– Позовите доктора! Эй! Кто-нибудь!
Реакция на крики была немедленной. Дверь отворилась и в комнату вошел Кранк. Увидев кладку, он выбежал в коридор и через пару минут рядом уже стоял тот же близзет в серебристом халате. Гарде показалось, что он был удовлетворен происшедшим. Он аккуратно складывал яйца в объемную корзину. Гарда насчитала восемнадцать штук. Кровать была в кровяных подтеках. Корзину унес какой-то близзет, а уставшей Доротее дали выпить жидкость из мензурки. Она была сладкая. Существо в серебристой одежде что-то сказало и Кранк перевел:
– Сегодня ты начала производить воинов. Для тебя это должна быть великая честь! С каждым днем число буде увеличиваться, пока не достигнет сорока штук в сутки, – от этих слов у новоявленной роженицы в ужасе раскрылись глаза. Она обвела взглядом присутствующих: Гарда была так же поражена услышанным, когда же близзеты сохраняли спокойствие. – Каждое утро тебе будут давать настойку для того, чтобы откладывание яиц не было таким болезненным. А сейчас вам принесут чистое белье и еду. – С этими словами они все удалились.
– Гарда, я что, должна буду каждый день делать эти мерзкие кладки? – Лицо Доротеи перекосило от страшной неизбежности.
– Я тоже так поняла, – полными сострадания глазами Гарда посмотрела на хозяйку, ставшей подругой. Она присела возле кровати и, глядя в глаза Доротеи, сказала, как клятву: – Дороти, я всегда буду рядом, – и та заплакала.
Серафима вышла на заднее крыльцо замка. Середина февраля и легкий полуденный морозец приятно пощипывал щеки. Рядом с ней, на лужайку приземлились два пегаса: серый – Рафаэля и черный с Алей на спине. Они уже часа три летали на своих скакунах. Умные кони, которых и конями-то не назовешь из-за их ума, подмяли колени, чем помогли седокам спуститься на землю. Подошедший грум отвел пегасов в конюшню, а Раф и Аля, раскрасневшиеся от морозца и ветра при полете, со счастливыми улыбками подошли к
– Как полетали? – Спросила Серафима, обняв сына и его подругу.
– Как всегда, восхитительно! – Глаза у Али горели от восторга. – Мне так нравится летать на пегасах: они все понимают! Не надо говорить лишнего, надо только подумать и уже все поняли!
Раф и мать рассмеялись. Серафима притянула к себе Алю и поцеловала в лоб. Веселой троицей они вошли в замок. Возле столовой их встретили Золтин и Раш. Они так же с улыбками обняли детей.
– Налетались? А теперь обедать! – Это, папа-Золтан.
– Сначала пусть руки вымоют! – Это, папа-Раш.
И все засмеялись, потому что так всегда говорила Серафима, а сегодня ее опередили. Рафаэль и Аля пошли в свои покои. Они теперь не бегали из одной спальни в другую. Вторя вольным нравам землян, им разрешили жить в одной спальне, раз уж на земле они живут в одной квартире и спят в одной постели.
Серафима с мужьями уже сидели за столом, когда Шемус принес послание и подал княгине. Это был вестник от Отилии – главы Северного клана. Она развернула свиток и мужья видели, что, чем дальше жена читает послание, тем ближе сдвигаются ее брови.
– Сима, что случилось? – Негромко спросил встревоженный Золтан.
– Вентана убили…
– Кто? – вскричал Раш.
– Никто не знает. Менерсу пришло послание, что его отца развеяли.
– Не понимаю, кому надо было убивать вождя? – Пришла очередь воскликнуть Золану.
– Завтра собирается срочный Совет вождей, где он, возможно, объяснит, что случилось с его отцом. – Серафима вышла из-за стола и прошлась к окну. Глядя на падающий снег, она произнесла: – Что-то во всем этом нечисто… Такое впечатление, что кому-то надо бло поменять власть в клане. Но, кому? – Она посмотрела на мужей, но те тоже не знали ответа на вопросы. – Мне кажется знакомым метод такого ведения дел, но не могу вспомнить, что м не это все напоминает, – она нахмурилась и удалилась в кабинет.
Фабиус принес тарелки для хозяев, но увидел, что за столом сидят только озадаченные Золтан и Раш.
– А леди Серафима будет обедать?
– Скорей всего, нет, – ответил Раш. – Вы сделайте ей бутербродов и чай. Она в кабинете.
– Неотложные дела, – добавил Золтан.
Фабиус понимающе кивнул и вышел. Тут же вошли и Раф с Алей.
– А где мама? – Спросил у отцов, помогая сесть на стул подруге.
– У нее срочные дела, сынок, – ответил папа-Золтан.
– Что-то серьезное?
– Убит Вентан кер Лирин. Завтра Совет вождей, – пояснил папа-Раш.
– Кому он понадобился? – Пожал плечами Раф и принялся за обед.
Ему никто не ответил.
"Тилли, тебе что-нибудь известно о его смерти?" – Спрашивала Серафима и Отилии.
"Нет, Сима, ничего. Мне прислал вестника Менерс."
"Чтобы занять место отца? Так оно ему не было нужно! Мне кажется, что это передел власти и Менерс играет роль подсадной утки. Он дурак и кланом управлять совершенно не умеет. Значит, кто-то будет править за него. Кому-то нужна власть. Но кому?"