Шрифт:
В детстве каждый день особенный, а когда есть необычные друзья, про которых к тому же никому нельзя рассказать, количество чудесных событий в жизни увеличивается в несколько раз.
В прошлый Йоль Свен и его младшая сестра Тильда вернули похищенные украшения, спасли праздник и подружились с ниссе и троллем. В этот тоже можно было ожидать чего-нибудь особенного.
Свен был уже взрослым, помогал по хозяйству и всё меньше времени проводил с друзьями в домике на окраине. Потому особенно радовался возможности побыть всем вместе. Он положил
Тильда вернулась явно чем-то расстроенная. Это было понятно уже по тому, что в дом она просто вошла, а не влетела ураганом, как обычно.
– Мне не разрешили посмотреть телёнка, – вздохнула Тильда и плюхнулась на скамью. – У Петерсонов корова заболела, теперь кроме лекаря они никого не пускают.
– Может Нильс даст что-нибудь раскрасить, это тебя немного развеселит, – Свен старался подбодрить сестру.
Ниссе Нильс почти никогда не выходил из дома. Осенью он мастерил подарки к Йолю для деревенских детей, после праздника отдыхал и куда-то пропадал на несколько недель, весной придумывал новые игрушки, а летом заготавливал материал для них. Раньше ему приходилось делать всё самому, теперь ему помогал тролль.
Все жаркие дни Густав проводил в пещере, ведь тролли не любят солнце, а осенью собирал в лесу шишки, ветки и деревяшки для новых игрушек. Иногда он приносил целые пучки сена для плетёных козликов и лошадок, так что ниссе мог не отвлекаться и мастерить в удовольствие.
А вообще тролль оказался вовсе не таким ужасным, как вначале про него думали Свен и Тильда. Густав мог часами рассказывать истории, Тильда обожала его байки про многочисленных братьев, племянников, кузенов, дядюшек и прочих родственников. Нильс беззлобно посмеивался над простодушным троллем, и оба они обожали еду, приготовленную мамой Свена и Тильды.
Никто кроме семьи Свена не знал о том, что в деревне живут такие необычные соседи потому, что никогда не знаешь, как отнесутся люди к тем, кто от них отличается.
В домике ниссе было уютно от тёплого света печки. Пёстрые лоскутки и яркие нитки выглядывали из многочисленных корзин и коробочек, бусины мерцали в свете огня. Игрушки были повсюду: на полу, на скамье и столе, ждали часа, чтобы отправится в новые дома.
Нильс прилаживал колпачок резному гному и что-то напевал под нос, белоснежная борода шевелилась, усы подпрыгивали в такт мелодии.
Тролль сидел у огня, когда он обернулся к вошедшим ребятам, на его грубоватом лице была улыбка.
– Сегодня пёс старушки Гуды не облаял меня. Кажется, я ему нравлюсь, – сказал Густав без приветствия.
По людским меркам тролль был не очень симпатичным. Из-за массивной нижней челюсти и нависших бровей он всегда выглядел угрюмым, сердитым. Незнакомому человеку верзила тролль мог показаться устрашающим, но Густав злым не был и очень хотел нравится.
– Густав, тётя Гуда младше тебя, не очень вежливо называть её старушкой, – заметила Тильда. Она сняла со скамьи корзинку и села рядом с ниссе.
– Да я это так, от всего сердца, – тролль покраснел. Он не очень умел делать комплименты,
Тролль не часто показывался в деревне, боясь, что его узнают и выгонят. Но раз в месяц Гуда пекла вкуснейший ржаной хлеб и угощала им Густава, а он помогал ей с дровами и другой тяжёлой работой. Может Гуда и понимала, кто перед ней, но виду не показывала.
Вот только собака рада гостю не была. Густав переживал, что она чувствует его троллиную сущность, и безуспешно пытался задобрить остатками обеда. Хотя чаще всего собака Гуды лаяла просто ради удовольствия и при этом носилась вокруг дома, рыла землю и вообще всячески раздражала соседей.
– А у Петерсонов корова заболела. И ещё я видела целое семейство крыс, – Тильда тоже не теряла времени даром и рассказывала все новости сразу. – У папы крыса была такая чудная высокая шляпа, а у мамы крыски очаровательная шляпка с бусинками. Я теперь тоже такую хочу!
Свен закатил глаза: Тильда известная фантазёрка и выдумщица.
– А долго крысы могут ходить на задних лапах? – тараторила Тильда.
– Крысы не носят шляпы и не ходят на задних лапах, – Свен снисходительно улыбнулся. – Они могут постоять, чтобы посмотреть на какую-нибудь смешную маленькую девочку, но недолго.
– Не правда, они умеют. Просто не показывают, чтобы их не заставили работать, – уверенно заявила Тильда, подхватила коробку с бусинами и сосредоточилась на поиске самых красивых.
Свен поставил на стол горшочек каши и взял деревянный чурбанчик. Ниссе обещал научить вырезать гнома.
Ниссе улыбался, тролль тыкал палкой в угли, Свен и Тильда возились с игрушками. Так проходили дни необычной компании. И всем им очень нравилось, даже если они не говорили этого вслух.
Тильда носилась по деревне, играя с другими детьми, гоняя птиц или выслеживая крыс со шляпками. Свен так хотел быстрее вырасти, а теперь завидовал сестре и её беззаботным играм. Со взрослыми не происходит ничего необычного, думал он, потому что им просто некогда замечать чудеса.
Вечером Свен размышлял о том, каково это быть взрослым и перебирал свои сокровища, которые хранил в сундуке под скамьей. Ракушки, камушки, первые поделки из дерева, подарки на дни рождения. Самой любимой и дорогой вещью была бронзовая фибула, которую подарил отец, круглая с узором из переплетающихся веток. Свену нравилось держать её в руках, проводить пальцем по шероховатой поверхности и мечтать о том, что когда-то он тоже пойдёт в поход с отцом.
– Собака Гуды ни на кого не лает второй день, даже землю не роет, – Тильда вернулась с улицы с очередной порцией новостей и села на пол рядом с братом. – Старуха Рунгерт опять ругается. Говорит, что жадность погубит всю деревню.
Рунгерт в деревне считали сумасшедшей, да и связи между заболевшими животными и жадностью Свен не видел.
– Странная, всё-таки Рунгерт, никогда не понимаешь, что она имеет в виду, – заметил он.
– В прошлом году она оказалась права, когда предупреждала о конце света, – Тильда схватила брошь со дна сундука. – Свен, подари это мне. Я приколю её на шляпку.